Сибирские огни № 10 - 1972

крот, сопел и полз в подземном ходу и урчал, чуя запах личинок май­ ских хрущей. И все время во мне сидело смешное опасение застрять и задохнуться, потому что я видел всю узость пути —хотя был слеп, как крот. (Шеф говорит, я-де вхожу в объект частично). Итак, глаза крота, рудименты глаз. Шеф ахнет, узнав их функции. Это знание очень при­ годится изобретателям.—Он взглянул на Таню.—А еще я изучал ра­ дарный механизм нетопыря Квинка (помните театр?), прослеживал ра­ боту инфракрасного зрения змей (и нанес вам первый визит). — Как интересно,— сказала Таня, думая, отчего он не говорит о своей любви. — Я считаю это своим счастьем,— сказал Сигурд.— Я вырос в семье, где любили животных. Всегда пять-шесть собак, кошки, рыси, куницы, белки, ужи. Когда неудача, несчастье, зверье очень утешает. Понимание животных, лишенных дара внятной речи... Понимание?.. Я ласкаю свою собаку. Но где, в чем родственные связи наших сердец? Каковы химические истоки этого сродства?.. Взаимодействия наших электрических полей?.. Нет, нет, я не хочу этого знать.. Не хочу! — Почему? — испугалась Таня. — А вдруг исчезнет мое особое свойство. Это бывает — спраши­ ваешь, ищешь — и все исчезает... До тебя моя жизнь делилась на не­ равные части — «до» и «после». «До» —маленькое, всего двадцать во­ семь лет. «После» — огромно^ и слепящее, и длится оно 621 день. Это сделала не только машина, но и моя воля, мое желание. Я хотел узнать все. Хотел проверить и понять собачий талант чутья, мощь сборного мозга муравьев, работу по созданию красоты цветка. Только проница­ ние в растение или зверя дает полное знание. Это нужно для моей нау­ ки, для дружбы между нашими разобщенными мирами. Войдя в промежу­ ток атомов, я живу жизнью клеток, жизнью ферментов — всей чужой жизнью. Я знаю, со стороны все это выглядит безумной чепухой. Я ду­ мал—мы пошли неверной дорогой. Меня сводило с ума сознание, что мы скованы телом. Человек мне виделся рабом своего тела и изобретен­ ных им механизмов. А потом пришло это. Как оно пришло? Не знаю. Нет, знаю! Было желание, волевой взрыв, был новый, особых свойств механизм — его изобрели для иных целей, но он помог мне. Но как?.. В последний наш разговор физики говорили, что от меня-де остались рассеянные атомы и алгоритм, формула, которую моя воля запускает в ход, когда это нужно... Итак, крот... Одна моя прогулка в десять мет­ ров усилила нашу фармакопею знанием лечебных свойств презирае­ мых мелких жуков и червей, 15 Глубокой ночью шеф проснулся: ему было душно. Давило сердце. Он подошел к окну, высунулся. С явственным писком проносились мы­ ши, поднимаясь на высоту двухсотого этажа. Воздух был хорош для дыхания —прохладный, сам собой входящий в грудь. Вот и удушье ис­ чезло. Но пришла тревога, страх... Шеф стал разбираться. Он переби­ рал одну причину за другой. Не переел на ночь (хотя жена и напекла к ужину сдобных було­ чек). С детьми все хорошо — писал сын, а дочь с мужем жили рядом. У них до сих пор светилось окно, их голоса доносились до него. Жена?.. Молодцом. Артрит?.. Терпим. Старость? Здесь все решено, все пере­ молото, Сигурд?.. Вот оно! Все последние бессонницы, все тревоги рож