Сибирские огни № 09 - 1972

Чендлер, зная щедрость работников «Таймса», когда им оказываешь помощь, докла­ дывал о результатах разведки, с которой он только что вернулся. — Я все узнал насчет дантистов. Они решили не подпускать никого на пушечный выстрел. Они потребовали от старшего официанта, чтобы перед началом заседания все его люди покинули зал. Они будут заседать при закрытых дверях, а на входе всех проверят по именам. Не пустят даже жен, не то что посторонних. Репортер кивнул. Это был коротко остриженный, решительный молодой человек по имени Каратон. Он уже беседовал с доктором Ингрэмом, который сказал ему при­ мерно то же. — Да, у нас внеочередное заседание. Решено провести его при закрытых дверях. Если бы моя воля, сынок, я бы пустил и вас, и всех, кому интересно послушать. Но не­ которые из моих коллег держатся другого мнения. Они полагают, что люди будут вы­ сказываться более свободно, если прессы не будет в зале. Боюсь, что вам придется на этот раз подождать снаружи. Каратон не имел ни малейшего желания дожидаться снаружи, но вежливо побла­ годарил доктора. Заручившись сотрудничеством продажного Чендлера, он намеревался проникнуть в зал заседаний в форме коридорного. Теперь отпало и это. — Помещение, где. у них будет собрание, большое? Чендлер кивнул. — Это конференц-зал, сэр. Вмещает триста человек. Примерно столько, сколько они ожидают. Репортер прикинул возможности. Всякое заседание, в котором участвуют триста человек, перестанет быть секретным в тот миг, когда оно кончится и отворят двери. Смешавшись с толпой выходящих и прикинувшись, что он один из них, Чендлер сумеет выяснить, что произошло. Но тогда атмосфера подлинности, которую так любят редак­ ция и читатель «Таймса», будет утрачена. — Там есть балкон? — Есть небольшой, но они это учли. Я проверял. У них там стоят двое. И репор­ терские микрофоны отключены. — Черт побери,— выругался корреспондент.— Они думают, им тут бомбу подбро­ сят, что ли? Каратон ответил: — Они хотят выговориться, но не хотят, чтобы это знал весь свет. Эти люди обычно не лезут в бутылку из-за принципов — во всяком случае, расовых принципов. Но на этот раз им некуда деться — они стоят перед выбором: демонстративно покинуть отель или ограничиться каким-нибудь незначительным жестом для приличия. В этом смысле ситуация уникальна. Потому-то и хочется непременно проникнуть в зал. Мате­ риален куда интересней, чем я предполагал... Мне нужен план этажа, где конференц- -зал, и этажа, который над ним,— быстро сказал он Чендлеру.— Не просто расположе­ ние комнат, понимаете, а настоящий подробный план, с вентиляционными трубами, устройством стен, потолков и прочего. И поскорее, потому что осталось меньше часа. — Не знаю, есть ли у нас такой план, сэр,— сказал Чендлер.— да если и есть, все- равно...— Он умолк, глядя на Каратона, вытряхивавшего на стол двадцатидолла­ ровые бумажки. Репортер протянул ему пять ассигнаций. — Найдите кого-нибудь из водопроводчиков или инженера, кого угодно. Восполь­ зуйтесь этими деньгами. О вас я позабочусь отдельно. Приходите сюда через полчаса, если можно, еще раньше. — Будет сделано,— Чендлер подобострастно улыбнулся. Каратон инструктировал теперь ныо-орлеанского корреспондента:' — Займитесь местным колоритом. Проинтервьюируйте городские власти, именитых .граждан. Вы знаете, о чем я говорю. — Знаю. Это все я хоть во сне напишу. — Пишите наяву. И чтобы была подлинность. Например, хорошо бы застать мэра