Сибирские огни № 09 - 1972

«весело и изобретательно поставленных мо­ лодым режиссером К. Чернядевым». Так же мимоходом была упомянута «Моя семья» Э. де Филиппо, где «роль Альберто Стилья- но отлично играет А. Глазырин», о его же работе над образом Ленина в «Кремлевских курантах» было сказано в статье под заго­ ловком «С великой любовью».1 Но все же единственным спектаклем, ко­ торый мог полноправно соперничать с «Идиотом» Достоевского в постановке Г. Товстоногова, с «Делом» Сухово-Кобыли- на в постановке Н. Акимова, было «Село Степанчиково». Это прекрасно поняли ново­ сибирцы, и это стало серьезным поводом к раздумьям о правомерности «мхатовского» направления. По приезде в родной город Н. Михайлов ставит «Оптимистическую трагедию» на лест­ нице, амфитеатром уходящей ввысь. Офор­ мление — детали, которые тут же выносили матросы Образ спектакля — некое подобие античного хора, из которого выходили дей­ ствующие лица, чтобы разыграть очередную сцену. В. Редлих ставит «За час до рассвета» A. Галича и сажает в боковую ложу оркестр, который на виду у зрителей аккомпанирует действию. Широко используются наплывы проекций, наплывы воспоминаний, перебивка «кадров». При постановке «Барабанщицы» режиссер придумывает пролог — клятву мо­ лодогвардейцев, включает в действие кино­ кадры, совершенно излишние, как показало дальнейшее. Во всяком случае, отказавшись от них,, режиссер ничем не обеднил психоло­ гически глубоко и остро решенный спек­ такль. В моду входит широко распространенный повсеместно оформительский прием, при ко­ тором — «на сцене ничего нет», занавеса то­ же нет, есть лишь отдельные «выразитель­ ные» детали, которые призваны «дать толчок зрительскому воображению». Над пустын­ ной краснофакельской сценой на тросиках повисают две гигантские монеты, к ним до­ бавляются — стул, стол, скамейка, фонарный столб и прочие не менее «выразительные» вещи. Перед нами образное решение «Золо­ того теленка» (режиссер и художник К. Чер- нядев). Сцена совершенно оголена. Показы­ вается, выезжая на круге, какое-то подобие заводского станка, возле него девчурка в рабочей блузе. Перед вами образное реше­ ние заводского эпизода из спектакля «Битва в пути» (режиссер И. Михайлов, художник B. Шапорин) Наиболее свободно используют условные приемы молодые режиссеры. В. Кузьмин на шел интересное решение хора в «Городе на заре» А. Арбузова Хор, ставший выразите­ лем не только героической, но и лирической линии спектакля, его душой и совестью, был одет в синие блузы и красные косынки. Он как бы отделялся от персонажей своей сти- листикой и временем (синеблузники — это 1 А. Д а н ч и ч. С великой любовью. «Вечер­ ний Ленинград», 4 сентября 1957 г. двадцатые, а не тридцатые годы). Но имен­ но таким приемом решалась идея преемст­ венности поколений, а сугубая условность хора снимала вопрос — почему на сцене лю­ ди страдают, гибнут, а их же товарищи в это время поют и декламируют. Зрители вос­ приняли синеблузников как вполне оправ­ данную условность. Многими достоинствами была отмечена постановка К. Чернядевым недописанной. пьесы М. Горького «Яков Богомолов». По выражению рецензента, «Красный факел» доказал «и право и смелость», взявшись за сложную задачу домыслить образы и слож­ ные ситуации пьесы, оборванной на полуфра- зе. Эта задача под силу только театру, на­ копившему опыт и традиции в прочтении горьковской драматургии. Яков Богомолов стоит в ряду таких об­ разов Горького, как Мастаков в «Чудаках» и Протасов в «Детях солнца». Инженер, страстно увлеченный своей миссией преобра­ зователя земли, влюбленный в свою профес­ сию гидротехника, мечтатель, он противо­ стоит пресыщенному и бездеятельному Бу- кееву, самовлюбленному фату Ладыгину, жалкому прихлебателю дядюшке Жану. Од­ нако нравственно чистый и трудолюбивый Богомолов слаб отсутствием каких-либо ка­ честв борца, своим абстрактным прекрасно­ душием. Н. Михайлов, взявшись за роль, утверждал, что образ в пьесе завершен, фи­ нал пьесы, будь он дописан, не придал бы Богомолову каких-либо существенно новых черт. Так и сыграл он Богомолова — отто- ченно и ясно. Перед зрителями предстал об­ раз чистого, рвущегося к делу человека, чей труд оказывается бессмысленным кипением на потребу пресыщенного общества. Постановщик весьма удачно придумал к спектаклю пролог. На сцене темно. Вырван­ ный из этой тьмы ярким лучом человек в ин­ женерской форме (Богомолов) горячо гово­ рит о труде, о радости творчества. Это под­ линные слова Горького, взятые, правда, из другого произведения. Тотчас становился прозрачно ясным замысел спектакля — рас­ крыть натуру деятельную, увлеченную, меч­ тательную. Удачно придумал театр и финал пьесы — без единого слова, схватив писто­ лет, Ладыгин бросался вслед за беспечно прогуливавшимся Богомоловым. Звучал вы­ стрел — так мстило ограниченное само­ довольство, так расправлялось воинствующее мещанство с теми, кто нравственно выше их. Отлично сыграны были и спектакле по­ ли Букеева (П. Бахтин), Ладыгина (А Бе­ ляев), дядюшки Жана (Н Коростынев), глубокую драму опустошения раскрывала своей Ольгой Л. Борисова «Яков Богомо­ лов» покорял умной трактовкой, философ­ ской глубиной образа центрального героя. Но плохую услугу оказало К Чернядеву его пристрастие к подчеркнутой аллегорич­ ности в оформлении На авансцене была сооружена гигантская крышка рояля, заго­ раживавшая по пояс исполнителей, при каждом удобном и неудобном случае пово­ рачивался круг и звучала одна и та же бес