Сибирские огни № 09 - 1972

эгоизма на фронте, то решительно отказали Ведерникову в каких-либо симпатиях. Един­ ственным персонажем, вызывавшим сочув­ ствие в этом не принятом новосибирцами спектакле, стала тетя Тася — Е. Агарочова. Ее милая чудаковатость, забавная неприспо­ собленность бывшей опереточной актрисы к жизни с керосинками и кастрюльками свое­ образно оттеняли сердечность и ласку, само­ отверженное служение людям. Когда театр работает ритмично, то одна неудача не в счет Но в сезоне 1955 года «Красный факел» выпустил всего четыре спектакля, из которь::;, кроме «Годов стран­ ствий», неудачной оказалась постановка Ф. Сакалисом «Сирано де Бержерака», скуч­ новато шел и другой спектакль Ф. Сакалиса «Поезд можно остановить» Ю. Маккола. Это стало уже серьезной угрозой для финансо­ вого плана, и начались спешные поиски вы­ хода. В ход пошел «Сиреневый сад» Ц. Со- лодаря, «Несчастный случай» М. Маклярско­ го и Д Холендро. «Замюсские гости» Л. Шейнина. Но дела не улучшались. Не по­ могла и фарсово решенная Ф. Сакалисом (художник В. Шапорин) классическая укра­ инская комедия «За двумя зайцами» М. Ста- рицкого. За исключением А. Аржанова, иг­ равшего Прокопа Серко в жанре бытовой украинской комедии — сочно и непринуж­ денно, все остальные исполнители преследо­ вали единственную цель — как бы рассме­ шить зрителя3 В ход шли полупристойные шутки, различные атрибуты непритязатель­ ного фарса Перезрелая невеста Проня — Л. Морозкина, в ожидании жениха, доста­ вала из-под кровати книгу, которой прикры­ вался ночной горшок; принимая картинную позу, Голохвостый — С. Галуза по ошибке закладывал палец, вместо жилетной пуго­ вицы. за пуговицу брюк и т. п. Но театр все равно не делал сборов. На одном из бурных собраний той поры поднял­ ся Н. Коростынев. краснофакелец с 1929 го­ да: — Мы забываем собственные традиции. Всегда, во, все даже в самые материально тяжелые времена «Красный факел» славил­ ся тем что ставил преимущественно пьесы о современности, выбирал самые лучшие из них и готовил тщательно, не жалея затрат. Мы всегда руководствовались правилом — сколько вложишь, столько и получишь. Обращение к традициям вседа помогало краснофакельцам в выборе курса. Помогло и на этот раз Содружество с В. Лаврентьевым принесло серьезный успех — «Иван Булан­ цев», впервые поставленный Н. Михайловым, вскоре стал одной из популярных пьес в стране. Краснофакельский художник П. Ко­ валенко создал оформление, в котором де­ тали быта помогали раскрыть мажорную концепцию постановщика, рассказывали " о решительном обновлении жизни колхозного села. Центральную тему всей драматургии 50—60-х годов — личной ответственности каждого человека за все происходящее, от­ ветственности перед будущими поколения­ ми — раскрывал в образе Ивана Буданцева А. Аржанов. Он говорил просто, но каждое слово имело, кроме прямого, второй, обоб­ щающий смысл. Дети, родившиеся и неро- дившиеся, о судьбе которых заботился кол­ хозный руководитель, становились симво­ лом нового поколения, а конкретное понятие «дом», обыкновенный жилой дом колхозни­ ка, в архитектуре которого Буданцев хотел увидеть черты будущей жизни на селе, пре­ вращался в символ Родины. А. Аржанов рисовал своего Буданцева человеком отнюдь не идеальным. Он цепко впивался в собе­ седника своими черными пронзительными глазами, спорил яростно, всем существом, на ходу подыскивая нужные слова. Он мог высечь, обидеть, оскорбить своим тоном — он не ангел, и соленое словцо постоянно на языке. Но Буданцев — Аржанов спорил, не щадя себя, самоотверженно, до сердечно­ го приступа. Таких людей уважают, слу­ шаются, к ним тянутся сердцем друзья. Таких людей люто ненавидят, справедливо почитая своими кровными врагами, подлецы и приспособленцы. В предпринятом походе за современной советской пьесой «Красный факел» наталки­ вался на нехватку хороших боевых произве­ дений о сегодняшнем дне. Затеяли было краснофакельцы тяжбу с местным ТЮЗом за право постановки пьесы В. Розова «В по­ исках радости», добились даже телеграфно­ го подтверждения автора, что пьесу свою он передает «Факелу». Но, поразмыслив, ре­ шили благородно уступить — в ТЮЗе поло­ жение с репертуаром было не лучше. «Крас­ ный факел» обращается к советской класси­ ке и здесь находит такую глубину идей и такое многообразие тем. которые позволяют создавать спектакли, созвучные времени. Так появляются «Кремлевские куранты» с Лениным— А Глазыриным. Постановщик В. Редлих и художник В. Шапорин сумели раскрыть новые, по сравнению с довоенной редакцией, грани произведения. Если в спек­ такле Д. Крамского ярко подчеркивалась идея единения русского, народа перед лицом главных задач, то теперь на первый план выдвигалась тема осознания всемирно-исто­ рического значения подвига русского наро­ да, совершившего революцию. А. Глазырин не стремился к сугубому портретному сходству и не очень заботился о внешней похожести жестов и интонаций. «Рост у меня высок для Ленина, голос же, наоборот, низок»,— отшучивался артист1. Глазырину не удавался заразительный «ве­ ликолепный смех» Ильича. Иногда, стремясь к обобщению мысли, Глазырин после репли­ ки собеседника отвечал не сразу, задумы­ вался, даже выходил на авансцену и только после этого произносил слова, подводящие итог раздумьям. Такая манера придавала словам Ленина масштабность, значитель­ ность, но подчас разрушала простое, челове­ ческое общение. Постепенно от спектакля к