Сибирские огни № 09 - 1972

ская и постановщик спектакля Редлих раз­ работали виртуозно. Благородной американ­ ской жеящине-матери органически чужды ложь и насилие, подлость и жестокость, ко­ торые насаждались гитлеровскими молодчи­ ками. Именно оттого, что в мире стало бес­ покойно, теряла покой и Фанни Ферелли и ее семья. Как сверкали огромные черные глаза актрисы, какими сильными нотами пе­ реливался ее могучий голос, когда Фанни становилась свидетельницей человеческой подлости. И как удивительно сочетались эти яркие краски с мягкой иронией по отно­ шению к своей героине, которой наделяла образ эта поистине неугасимая актриса. Но менее благополучно складывался в «Красном факеле» современный советский репертуар. Из числа пьес советских совре­ менных авторов — «Раскинулось море широ­ ко», «Так и будет» и «Сотворение мира», шедших в театре к моменту выхода Поста­ новления, только «Сотворение мира» можно было назвать значительным спектаклем, от­ вечающим требованиям времени. Режиссер Д . Крамской, А. Легран, испол­ нитель роли инженера Глаголина, и К. Гон­ чарова в роли его жены Надежды Алек­ сеевны сумели передать трагедийное содер­ жание центрального конфликта пьесы. В спектакле на первом плане оказалась те­ ма доверия, веры в моральную шстоту и стойкость советского человека, попадающего в сложные обстоятельства жизни (Надежда Алексеевна долгое время находилась на территории, оккупированной гитлеровцами). Эта тема, впервые прозвучавшая с красно- факельской сцены, вскоре найдет свое даль­ нейшее развитие в спектаклях «Константин Заслонов» А. Мовзона, «Барабанщица» А. Салынского, «Светлая» В. Лаврентьева. Первый послевоенный сезон «Красный факел» начал под художественным руковод­ ством П. Цетнеровича, но семейные обстоя­ тельства заставили его вскоре покинуть Но­ восибирск. В обстановке некоторого спада творческой активности театра к руководству приходит В. Редлих. Отныне и на 8 лет впе­ ред руководящую группу вместе с ней будут составлять режиссеры В. Дени, Н. Михай­ лов и Э. Бейбутов, сменивший в сезоне 1947—48 гг. Д. Крамского. В этом составе режиссура «Красного факела» берется за систематическую учебно-тренировочную ра­ боту с артистами всех поколений, за освое­ ние творческого наследия Станиславского и Немировича-Данченко. Ведутся споры о «методе физических действий», об «этюдном методе». Театр твердо и последовательно ориентируется на искусство жизненной правды, на МХАТ, но стремится выработать свой метод, наиболее применимый в усло­ виях периферийного театра. Стремясь выправить положение с совре­ менным советским репертуаром, «Красный факел» почти одновременно начинает работу сразу над четырьмя пьесами: «Глубокая разведка» А. Крона, «За тех, кто в море!» Б. Лавренева (режиссер В. Редлих), «Обык­ новенный человек» Л. Леонова (постанов­ щики В. Редлих и Д. Крамской), «Русский вопрос» К- Симонова (режиссер Н. Михай­ лов). Вся труппа, все лучшие краснофа- кельские силы включаются в работу. Как будто и не было позади тяжелых военных лет, усталости, надоедания. Собравшаяся через восемь месяцев пер­ вая после войны зрительская конференция отметила быстрый и правильный поворот те­ атра к темам современности, большие твор­ ческие возможности коллектива. «Близко и кровно связана жизнь «Красного факела» с жизнью Новосибирска»,— говорил один из выступавших1. Театр знал своего зрителя. Среди самых давних традиций была постоянная преиму­ щественная ориентация на рабочих, на их духовные запросы. Поэтому идейность, по­ литическая зрелость в постановке жизнен­ ных проблем давались театру не вымучен­ но, но вытекали из самой сути задач, ко­ торые ставил перед собой коллектив. Зрителей захватывала борьба, развер­ нувшаяся в небольшом коллективе развед­ чиков нефти на крохотном участке земли («Глубокая разведка»). Проблема сочетания личных интересов и интересов государства,, счастья отдельного человека и общества з целом решалась как страстный спор миро­ ощущений. Неизменными аплодисментами откликался зал на монолог Майорова — Н. Михайлова, когда говорил он о городе, который строители создадут на месте «Мертвой земли». Символически звучали эти слова большевика-руководителя, человека дерзновенной, но и вполне реальной мечты. Все симпатии зрителей были на стороне эн- тузиаста-геолога Мориса (Ф. Евдокимов), старого бурового мастера Андреянова (А. Аржанов). «Опускается занавес... Жизнь многообразная, кипучая, жизнь-борьба про­ шла перед нами. И зритель разделяет ра­ дость победы коллектива, преодолевшего все трудности, нашедшего нефть, выполнившего задание Родины»,— читаем среди откликов на спектакль1 2. В «Глубокой разведке» В. Редлих поэтически осмысливала созида­ тельный труд советских людей, поэтому и звучал спектакль как нельзя более совре­ менно в годы решительной перестройки промышленности Сибири. В центре спектакля «За тех, кто в мо­ ре!» — столкновение двух офицеров: Макси­ мова, за которым стоит весь коллектив ди­ визиона, и Боровского, самовлюбленного карьериста. Непримиримо осуждал театр честолюбца, жаждущего прославиться во что бы то ни стало. Человеком, до самозаб­ вения убежденным в своем праве на лич­ ную славу, добытую любой ценой, рисовали Боровского Н. Михайлов и В. Лиотвейзен. Спектакль разоблачал ложность позиции противопоставления личности коллективу. 1 Конференция зрителей театра «Красный фа­ кел». Советская Сибирь», 18 апреля 1947 г. 2 Полковник М. Ф а к т о р , майор К. Б е л* к ин. Спектакль больших чувств и мыслей, «Со­ ветская Сибирь», 1 декабря 1946 г*