Сибирские огни № 09 - 1972

Милн не мог знать, что процесс рассуждения занимал у Клэнси порядочное время. Клэнси нагнулся и потрогал шубу. — Вроде не по погоде,— сказал он.— В последние дни температура в тени дости­ гала тридцати градусов. — Жена у меня... зябнет.— Милн открыл дверцу и швырнул снятое колесо на заднее сиденье. 'Полисмен заглянул внутрь машины. — Супружницу где же это потеряли? — Она... я ее должен подобрать... там.— Ключник Милн ошалело высвобождал запасное колесо. Гайку заело, он обломал ноготь и содрал палец, стараясь ее осла­ бить. Не обращая внимания на боль, он вытащил колесо из багажника. — Ну и вещей у вас тут! — сказал Клэнси. Ключник замер. Он не смел пошевелиться. Настала его минута, он взошел на Голгофу. И он понимал, почему. Судьба дала ему возможность, шанс, а он от него отказался. Судьба была добра к нему, а Милн отверг ее доброту. И теперь судьба в гневе отвернулась от него. С ужасом вспомнил он то, что несколько минут назад с легкостью позабыл: еще один приговор, тюремное заключение, возможно, до конца дней. Свобода никогда не была так желанна ему. Автострада, такая близкая, была уже словно в другой жизни. Наконец-то он понял, что означали предзнаменования. Они звали покончить со старой жизнью и начать новую, честную. Если бы он понял это раньше! Вместо этого он исказил смысл знаков. Тщеславно и высокомерно приписал добро­ ту судьбы своей неуязвимости. Он принял ложное решение. И вот результат. И теперь ничего не изменить. А может быть?.. Ах, никогда не поздно! По крайней мере, всегда остается на­ дежда. Милн закрыл глаза. Он поклялся страшной клятвой — которую, он знал, сдержит, если ему предста­ вится возможность,— что, если по чистой случайности ему сойдет с рук это последнее преступление, он никогда в жизни не совершит неблаговидного поступка. Ключник Милн открыл глаза. Полисмен отошел к другой машине, водитель кото­ рой спрашивал дорогу. Быстрее, чем это в человеческих силах, Ключник надел колесо, затянул гайки, ос­ вободил и швырнул в багажник домкрат. Несмотря на спешку, он, как добросовестный механик, еще раз прошелся по гайкам, подтягивая их. К тому времени, когда полисмен вернулся, Милн все кончил. Клэнси, забыв, о чем думал раньше, одобрительно улыбнулся: — Уже готов? Ключник Милн захлопнул крышку багажника. В первый раз рядовой отряда ре­ гулировки движения заметил мичиганский номер. Мичиганский. Зеленый на белом. В глубинах мозга шевельнулось воспоминание. Когда это было? Сегодня? Вчера? Позавчера? Командир роты зачитывал перед строем последние инструкции... Что-то насчет белого и зеленого... Клэнси было жаль, что он не помнит. Инструкций было так много: разыскивае­ мые преступники, пропавшие без вести, машины, грабители. Каждый день умные мо­ лодые люди из его роты писали, зубрили, впитывали инструкции. Клэнси тоже ста­ рался. Всю жизнь. Но лейтенант говорил так быстро, а он писал так медленно. Белое и зеленое. Что же там такое говорилось? Клэнси ткнул в номер: — Мичиган, да? Милн кивнул. Он ждал. Душа его была полна до отказа. — Озерный край. У вас там, говорят, роскошная рыбалка. — Да... рыбалка. — Как-нибудь съезжу туда к вам. Я рыбак заядлый. Сзади послышался нетерпеливый сигнал. Клэнси распахнул дверцу. Он словно вспомнил, что он полисмен.