Сибирские огни № 08 - 1972

■— Это у нас повадились выходить замуж с восемнадцати лет! —го­ рячилась Юлька.—Ну, вышла. Не нагулялась, ничего, через год-два расходятся. И не осуждают! А пошла, чтобы с парнем пожить, а что за человек —все равно. — А тебе не все равно? —подала голос Ира. Юлька, как не слышала, свое доказывала: — А мне, значит, не прощается? Чтобы он лупил меня, скандалил— денег, требовал, или не давал, или щей я ему не приготовила? Да луч­ ше я так. Вот я с Васькой Мазуновым гуляла. И косынку капроновую по­ дарил, и духи «8-е марта» в женский праздник... Такой, думала, парень. А женился на ком? Конопатая, глаз от земли не подымет, доска доской — и чего нашел в ней? — Значит, нашел чего-то,— возразила Ксенофонтовна.—У нас Манька Гвоздева была... — А я думаю,— отмахнулась Юлька,—любят парни, чтобы их верх был, и любят жить в свое удовольствие. Ведь он через две недели опять ко мне приходил! Что ж, говорю, не хватает тебе твоей красавицы? У ме­ ня бы никуда не пошел! Ну, я ему накостыляла — будь здоров, больше не сунется. "Юлька торжествовала. Она очень гордилась тем, как этот тип при­ бежал и как она спровадила его, и нисколько не жалко было ей порушен­ ной мечты. Чего больше сидело в ней: примитивности или странной амби­ ции? Елизавета Михайловна не могла перестать следить, анализировать. — А вот Семен Таиров —бригадир у нас: черный-черный, ресницы щеточкой, премии огребает, и на девчат никакого внимания. И не женат. — Что же ты не завлечешь его? — Да к нему ни на какой козе не подъедешь. Да он и знает, что я с Акоповым дружила,—сказала Юлька вдруг грустно,—У нас все знают. — Сама и рассказываешь. — А чего мне скрывать? Юлька вся на виду. Уж не буду таиться, принцессу из себя строить. Есть такие. Строят, а делают то же, что я. Да большинство. — Ох, Юлюшка, нехорошо ты думаешь про людей. — Я их, Ксенофонтовна, насквозь вижу! Елизавета Михайловна проговорила в пространство: — Молодые-то все умные: все знают, всех видят. Только в психоло­ гии человеческой не .разбираются. — Ох, уж эти мне психологики!—возмутилась Юлька и, приложив обе руки к груди, заорала: —Ах, мама, у меня пожар сердца! Надя расхохоталась: — Вот это выступила! А, Елизавета Михайловна? Только, Юля, не «психологики», а «психологи». — Как это все не остроумно,—передернув плечами, Елизавета Ми­ хайловна отошла к окну и, облокотившись на подоконник, приложила лоб к стеклу. Температура на улице была нулевая, а топили изрядно —извеч­ ные хозяйственные парадоксы... Посетителей в больницу не пускали, разрешали лишь передачи. Но, как всегда по субботам, в саду, в паутине голых ветвей, целый день пу­ тались люди, задирали головы на этажи и оттуда делились новостями, которые уже были описаны в бумажках, перебрасывались с больными незначительными словами, разговаривали знаками. Шум стоял порядоч­ ный, форточки старались не открывать. Группа девчат ходила вдоль здания. Время от времени они останав­ ливались и кричали наугад то ли «Федорова», то ли «Федотова». По­ стоят — и дальше пойдут. И опять кричат.