Сибирские огни № 08 - 1972

Еще одно маленькое отступление. Все мальчишки одинаковы: мечты, воздушные замки, кумиры. В детстве я грезшг стать «таежным дедом». Это был герой всех мальчишек нашего поселка. Он был за нас. Безмерно храбрый. Безмерно добрый. И, как положено красному,— неуловимый. И вот новость. Она пришла позже, когда красные прогнали белых. «фед», оказывается, бывал в нашем поселке, скрывался на островах, с которых мьг удили рыбешку, а содержатель лавчонки, в жилой половине котором играл розовый граммофон и, случалось, бражничала колчаковская офицерня, вовсе и не лавочник он помогал «деду» прятаться. Имя «деда» — Каландарашвили, имя помощника Бай- калов. Праздничная новость была первой моей встречей с человеком, носившим имя нашего сибирского моря. После того, как «дед» погиб за рабочее дело, Байкалов остался за него — таким было общее мальчишечье решение. Позже, шестнадцатилетним студентом факультета права, я встретился с этим именем во второй раз. Белый дом в Иркутске, куда я ходил на лекции, еще хранил тогда следы боев за Советы — красные щербины от пуль и шрапнели на западной стене здания. В де­ кабре семнадцатого Белый дом был цитаделью большевистской «Центросибири», осаж­ денной юнкерами и эсерами... Когда на факультетском дворе или в его коридорах появ­ лялись толпы экскурсантов, а голос ведущего принимался перечислять имена доблестных защитников «Центросибири», я всякий раз останавливался, ждал и, только дождавшись, услышав знакомое имя, заимствованное у Байкала, шел дальше. Третья встреча, тоже в студенческие годы, — книга И. Строда «В якутской тайге», книга о геройстве красных и тоже об осаде. В Якутии, на Лисьей поляне, в 28 километрах от Амги — в те годы это была сло­ бода — белыми под командой генерала Вишневского взят в кольцо огородившийся ле­ довыми баррикадами небольшой отряд Строда. У осажденных мало боеприпасов, нет во­ ды и продовольствия. На выручку Строду идет Байкалов с «комвоорсилами» красной Якутии. Под Амгон он наносит белым жесточайшее поражение. Победа! А вот и четвертая встреча — многотомное дело Бакича и его штаба. И снова бе­ лое кольцо и красный очажок. Осада. В «секретах» Смольнина-Терванда — в тех самых, на золотой висюльке,— имя Байкалова встречается только раз, и вот в какой записи: «Сентябрь, 20, курэ (мона­ стырь,— В. Ш.) Саруль-Гунь и атака: Байкалов, Циренов18, Дамба, Хас-Батор, Кай- городов». Названы главные действующие лица: Байкалов, начальник 22 отряда особого на­ значения, или, по-другому, Кобдоской опергруппы, Пиренов, комиссар того же отряда, монгольские военачальники Дамба и Хас-Батор и, наконец, союзник Бакича Кайгородов. Атака на монастырь? Ну, а что за нею? Перебросим назад несколько страничек календаря. Вот отряд Байкалова в истоке экспедиции. Сформированный в Иркутске, по пре­ имуществу из рабочих, коммунистов и комсомольцев, он ступил в пределы Монголии, проследовав через Новониколаевск, Бийск и Кош-Агач. У Байкалова только конница. 300 сабель и 20 пулеметов.19 В Монголии тех дней — яростная борьба классов, движение за независимость от Китая и Японии, борьба племен, разжигаемая князьями и ламами. Родившаяся к той поре революционная партия монгольского аратства и ее вождь Сухэ-Батор борются с оккупантами и интервентами. Создается Временное народное правительство. И, как отзвук на эти перемены — дифференциация в княжествах Западной Монголии: часть их примыкает к Байкалову, другая часть — к лагерю белогвардейщины. Пополнившись революционными монголами, Байкалов, преодолевая наскоки Кай- городова и атамана Казанцева, неумолимо продвигается к Кобдо. Два перехода Д» осиного гнезда! Но предприимчивый Кайгородов зажигает пламя за спиной наступающих: ему удается вызвать кулацко-эсеровский мятеж на Горном Алтае. Не забудем, что кроме