Сибирские огни № 08 - 1972

видели, как подходят к их территории лю­ ди, наблюдающие за ними научные сотруд­ ники. Котик — зверь осторожный и всего, что непривычно, в том числе и человека, боится. И беспокоится при его приближении. Вот почему по своеобразному туннелю, в стенках которого'там и тут сделаны про­ рези для наблюдения за зверем, мы шли осторожно: не стучали, не курили, почти не разговаривали. Чем дальше проникали мы в акваторию стада, тем больше и больше было котиков. Одни из них лежали на камнях, греясь на солнце. Другие, неуклюже перебирая перед­ ними ластами и приподнимая корпус, воло­ чили по гальке свою тушу на новое место. Третьи находились ниже уреза воды, и на­ бегающая волна омывала их блестяще-чер­ ные тела. Скопление этих черных глянцеви­ тых зверей не было сплошным и равномер­ ным. Оно состояло как бы из более мало­ численных скоплений, в каждом из которых был свой эпицентр, роль которого играли большетелые и грузные самцы-сивучи, гото­ вые в любой момент броситься на того, кто посягнет на его гарем. 1 Многие котики ревели, «переговарива­ лись». Ревели далеко не все, но так как на берегу находилось стадо в несколько сот голов, то рев стоял страшный. Он напоми­ нал собою скорее всего рев стада непоенных коров или нескольких десятков рассержен­ ных львов. В одном месте мы подошли особенно близко к компании, состоящей из матери и двух детенышей. Мать, осклабив клыки, ле­ жала на боку с зажмуренными глазами. Она дремала, сложив передние ласты один на другой и лишь изредка взмахива- вая одним из задних, чтобы шлепнуть себя по боку. Она не видела нас. Зато детеныши, не спавшие и постоянно крутившие головами, почувствовали, видимо, поблизости нечто постороннее и уставились своими любопыт­ ными раскосыми и черными глазками на на­ стил, на котором стояли мы. Головы их бы­ ли повернуты в нашу сторону, отчего свет­ ло-пепельная шкура на шее собралась в смешные складки, как это бывает на шейках новорожденных детей. Пристальное внимание к нам детенышей не укрылось, как видно, от матери. Она про­ снулась, тревожно повела усатой головой и издала резкий крик. Затем с удивительной проворностью подковыляла к детенышам и, подтыкая их своей усатой мордой и перед­ ними ластами, отогнала свое семейство по­ дальше от подозрительного места. На расстоянии метров пятидесяти от нас она успокоилась и снова разлеглась на солнце. Невдалеке прикорнули и ее дете­ ныши. А вокруг, сколько видно было, на запад, север и юг, чернели среди волн и валунов сотни, а может быть, и тысячи таких же ма­ терей и детенышей. И над всем лежбищем стоял рев... В ОТКРЫТОМ ОКЕАНЕ Я — на Камчатке, точнее— в Усть-Кам- чатске, находящемся на восточном берегу полуострова, примерно на середине, между северной и южной его оконечностью. Сегодня с рыбаками рыболовного бота «Вулкан» я иду в океан, на промысел. Сейчас — пять утра, и рассвет только- только пробивается сквозь серые рваные тучи, обложившие небо со всех сторон, не­ четко высвечивает контуры портовых пост­ роек, мачты и рубки рыболовных сейнеров и ботов, стоящих рядом, у причала. В ти­ шине, нарушаемой лишь чириканьем во­ робьев (они и здесь есть!), слышно, ^как журчит вода быстрой и мутной реки Кам­ чатки, омывающей сваи причала. Я сижу на крылечке диспетчерской, где я должен встретиться с экипажем «Вулка­ на», и смотрю на тропинку, по которой дол­ жны пройти из поселка рыбаки. Надо мною, на втором этаже диспетчерской, горит яр­ кий, теперь уже ненужный, электрический свет, слышен голос дежурного диспетчера. — Алло, алло, якорь! — кричит он в мик­ рофон селектора.— Как выход?.. Это он интересуется состоянием бара, или, говоря попросту, того места, где воды реки Камчатки встречаются с массой воды океана. Здесь всегда создаются ^ воронки, множество водоворотов и течений, небезо­ пасных для судов, выходящих из реки в оке­ ан и входящих в нее. Вопрос адресован порту надзора, кото­ рый отвечает за безопасность прохождения судов в реке и прибрежной полосе океана. Свой запрос диспетчер повторяет при мне уже в третий раз. Оба предыдущих раза от­ вет был один и тот же: — Уточняем. Справьтесь позднее... На этот раз из динамика селектора раз­ дается другое: — Разрешен выход. Выход разрешен. Ветер восточный, северо-восточный, четыре балла... Значит, пойдем. А вот и Николай Вакулович Токарев, ка­ питан «Вулкана», в своей зюйдвестке, бре­ зентовом плаще и резиновых сапогах-брод­ нях. За ним — еще двое-трое рыбаков. Все — должно быть, из-за брезентовой робы и резиновых сапог— выглядят массивно, неповоротливо. Смотрят на меня критически: я — в кепке, легкой прорезиненной куртке, летних туфлях. — Не просвистит? — спрашивает капи­ тан. — Я ветра не боюсь,— легкомысленно отвечаю я. — Ну, тогда пошли,— заключает Нико­ лай Вакулович и трогается вниз, к причалу. За ним иду я, за мной — остальные. Входим на суденышко, над палубой ко­ торого торчит будка-рубка. В будке — штур_- вал, радиоаппаратура. Тут же люк, ведущий вниз, в кают-компанию. Там четыре подвес­ ных койки, намертво пришитый к полу не­ большой обеденный стол, две скамьи.