Сибирские огни, 1972, № 07

Напрашивается вопрос —как и когда попали эти бивни во Фран­ цию? Ведь на Руси они в то время редкостью не считались, а были пред­ метом широкой торговли и даже вывоза в дальние страны. Кости вы­ мерших чудовищ нередко находили и в недрах самого Киева, о чем со« хранились свидетельства старых летописей. ...На памяти Анны Ярославны проходили походы французских нор­ маннов. Рожер I разгромил сарацин в Сицилии, а Вильгельм Завоева­ тель покорил Британию и подчинил себе Шотландию. Филипп I, сын Анны, вышучивал Вильгельма, называя его «брюха­ тым английским королем». В ответ на это Вильгельм пообещал устроить такой молебен в Париже, где вместо свечей будут сверкать острия де­ сяти тысяч нормандских пик! Норманны не раз тревожили своими набегами владения Филиппа и Анны. Дочь Ярослава, конечно, не могла предполагать, что ее внучка впоследствии соединит свою судьбу с нормандским вождем, завоевав­ шим Сирию. Тонкая свеча в руках Анны, изображенной на стене Софийского со­ бора, не может озарить сумерков средневековья, идущих по ее следам. Мы ничего не знаем о ее жизни после 1075 года, не знаем, когда она умерла. Алый отсвет упал на бледное лицо Анны Ярославны, когда над ее телом склоняли стяг Дионисия —знамя капетингов. Его называли тогда «монджой»,—о чем упомянуто в «Песни о Роланде». Местом последнего успокоения Анны Ярославны, по-видимому, бы­ ла усыпальница французских владык в стенах обители Сен-Дени. Таков путь Ярославны от Киевской Софии до полей Иль-де-Франса. Какая же судьба постигла ее потомство? Сын Анны Гугон (1057—1102) сделался обладателем двух родовых гнезд потомков Карла Великого —графств Валуа и Вермандуа с их сто­ лицами—Крепи и Сен-Кантеном, что на Сомме. Когда начался первый крестовый поход, Гугону Великому было вру­ чено багряное знамя Дионисия. Это знамя с тех пор стали называть орифламмой в честь стяга Карла Великого, воспетого в «Песни о Ро­ ланде»! Внук Ярослава собрал воинов и корабли и двинулся в путь. Италия, Албания, Византия, Сирия... Гугон участвовал во взятии Антиохии. По­ том он отправился во второй крестовый поход. В 1102 году сын Анны погиб от ран в городе Тарсусе, на краю Киликийской равнины, где цве­ ли вьющиеся розы и благоухали миртовые деревья. Крестоносцы, как известно, пронесли с собою «Песнь о Роланде» до пальмовых рощ Малой Азии и берегов Иордана... В 1104 году Констанция, дочь Филиппа и внучка Анны Ярославны, вышла замуж за крестоносного царя Антиохии —нормандца Боэмунда 1, сына Гискара Апулийского. Она разделяла с ним трудности походов против сарацин и греков. На руках жены и умер Боэмунд, когда он прибыл из Малой Азии в Италию. Железный рыцарь Танкред, князь Галилейский, воспетый впослед­ ствии Торквато Тассо в поэме «Освобожденный Иерусалим», был опе­ куном правнука Ярославны. Сын Констанции правил Антиохийским царством под именем Боэмунда II. Таковы судьбы ближних потомков Анны Ярославны, увенчанных короной цветущей Антиохии. В самом начале XII века Ближний Восток посетил русский путеше­ ственник Даниил. Он был с большим почетом встречен Балдуином, ко­ ролем Иерусалимским —недавним соратником Гугона Великого, Тан-