Сибирские огни, 1972, № 07

лица Коми АССР), Куратов напечатал в «Вологодских Губернских ве­ домостях» свой первый труд —очерк о «зырянском» языке. «По оригинальности содержания зырянский язык есть один из заме­ чательнейших языков Европы»,—писал он. Томясь в глухом захолустье, Иван Куратов писал обличительные стихи о нравах устьсысольского «общества». Оно, разумеется, не про­ стило поэту его выступлений. «Младший учитель», совершенно неожи­ данно, был «определен» в военно-судебные чиновники и в 1865 году от­ правлен в Казань, в школу полковых аудиторов. Там Иван Куратов прожил около года, после чего был назначен на службу в Семипалатинск. И надо же было произойти такому совпаде­ нию! Его причислили к тому самому 7-му Сибирскому линейному ба­ тальону, в котором всего несколько лет назад находился Федор Досто­ евский. Куратов встречался с людьми, близко знавшими автора «Бедных людей», еще недавно тянувшего солдатскую лямку в Семипалатинске. 28 декабря 1867 года И. А. Куратов прибыл в Верный (ныне Алма- Ата). Три года подряд он прослужил аудитором 10-го Туркестанского линейного батальона, затем был письмоводителем различных учрежде­ ний Семиреченской области и Верненского уезда. Лишь под конец жизни Иван Куратов «дослужился» до звания младшего чиновника особых по­ ручений при особе семиреченского губернатора. Несмотря на столь гром­ кий титул, поэт был всего-навсего канцеляристом военного суда в Верном. Жизнь Ивана Куратова проходила в долгих, утомительных, а под­ час и опасных разъездах по краю. Ему приходилось расследовать уго­ ловные дела, изобличать барантачей, грабителей, растратчиков, вскры­ вать злоупотребления местных чиновников, бороться с произволом и взяточничеством. Лепсинск, Копал, Токмак, Усек, Бо^рохудзир —вот да­ леко не полный список городов и местностей, посещенных поэтом за вре­ мя его службы в Семиречье. В 1871 году он прожил несколько месяцев в Кульдже, в Западном Китае. В глинобитных стенах Кульджи было написано одно из стихо­ творений И. А. Куратова. До нас дошли свидетельства, что поэт изучал китайский язык, собирал восточные рукописи. Часть их попала впослед­ ствии к брату писателя —Вонифатию Куратову и до 1912 года храни­ лась в библиотеке Троицко-Печорской школы. Верненский военный аудитор, улучив часы досуга, неустанно тру­ дился с пером в руках. Он перевел на язык народа коми творения Гора­ ция, Анакреона, Гете, Пушкина, Байрона, Лермонтова, Шиллера, Воль­ тера, Беранже. Иван Куратов собирал казахские сказки, перелагал серб­ ские песни. В его произведениях упомянуты не менее десяти различных народов России —от «тунгусов» (эвенков) до жителей казахских степей. Кура­ тов погрузился в изучение языков северных и приволжских народно­ стей, исследовал древний санскрит. Живя столь долго в Семиречье, пыт­ ливый ученый не мог оставить без внимания особенности языков турок и китайцев. С жизнью узбеков поэту удалось познакомиться во время одной из его поездок из Верного в Ташкент, имевшей место в 1874 году. В том же году Иван Куратов во второй раз посетил Кульджу, про­ ехав туда со стороны Борохудзира и Хоргоса. Архивы открыли для нас одну из причин безвременной смерти поэта Коми. Оказывается, что он еще во время первого посещения Кульджи в 1871 году заболел тропической лихорадкой, не сумел избавиться от нее и окончательно подорвал свои силы. Когда к Куратову подкралась чахотка, на его долю выпало вести сложное и запутанное следственное «Дело Эмана и Гревеница».