Сибирские огни, 1972, № 07

нившим скитания Д. И. Цыкулина по земному шару, как «удивительный пример ума и решительности простого русского народа». После декабрьского восстания Петр Муханов долго томился в казе­ матах Петропавловской крепости, Свеаборга, Выборга, Шлиссельбурга, пока не был отправлен в Восточную Сибирь, где его заточили за часто­ колами Читинского острога, а затем перевели в Петровский завод. В 1832 году декабрист вышел на поселение в Братский острог на Ангаре. Там он прожил десять лет. Братский острог в то время числился всего лишь «усадьбой» Ниж- неудинского уезда. Близ устья реки Оки стояло земляное укрепление, где жила горсть казаков, и высились две старинные двухярусные башни. Деревянная церковка и сотня обывательских домишек ютились близ «крепости» на Оке. В Братском остроге обитало тогда около 950 душ; основное население состояло из ссыльнопоселенцев и отставных слу­ живых. П. А. Муханов писал, что в тридцати шагах от избы, в которой он жил, стреляли сохатых и диких коз. Друзей у декабриста не было, кроме «одного очень честного и очень умного мужика, который хорошо знает здешний край». С этим ангар­ ским следопытом-охотником и водился П. А. Муханов, прилежно слушая рассказы о поединках с дикими зверями. Узник Братского острога с нетерпением ожидал разрешения вы­ езжать за черту селения. Это случилось на втором году его пребыва­ ния в глухом остроге. Невольно декабрист вел постоянные наблюдения за местным кли­ матом. «Никто не помнит такого глубокого и рыхлого снега...» —писал он в ноябре 1833 года. В последующих письмах его тоже щедро рассеяны данные о погоде, дождях, летних засухах, сроках наступления заморозков. Они переме­ жаются со сведениями о состоянии сельского хозяйства в Братском остроге. Из переписки П. А. Муханова видно, что он сразу же, как только добился дозволения посещать окрестности Братского острога, поспешил осмотреть знаменитые ангарские пороги. Он отправился туда на лодке, а возвратился обратно верхом. «...Пороги опасны, но самого главного, на котором мы и просидели два часа, можно было бы избавиться небольшим обводным каналом. От этого тридцативерстного перегона почти зависит все сибирское судоход­ ство»,—писал П. А. Муханов 26 августа 1833 г. Речьидет, по всей веро­ ятности, о знаменитом Падуне, перегородившем Ангару во всю ширину ее русла. Так декабрист мечтал о преобразовании Ангары. Надо сказать, что почти одновременно с узником Братского острога его товарищ по сибирской тюрьме Никита Муравьев (1776—1843) тоже, находясь на поселении в Урике, написал целое сочинение о постройке водных каналов в России. Вероятно, при этом он имел в виду и сибир­ ские реки. Сочинение Н. Муравьева до нас не дошло. Он сжег его после ареста М. С. Лунина в Урике. Если же мы возьмем более раннее время, то в перечне вопросов, которые хотело поставить еще в 1816 году тайное общество «Орден рус­ ских рыцарей», мы найдем предложения о постройке каналов Волга — Дон и Волга —Западная Двина. Следовательно, заботы П. А. Мухано­ ва об улучшении судоходных условий на Ангаре вплоть до прокладки обводного канала на ее порогах каким-то образом перекликаются с по­ добными же предначертаниями «Русских рыцарей» и Никиты Муравье­ ва, столь же радевших о пользах Родины.