Сибирские огни, 1972, № 06

Он не представлял себе жизни без коней. — Если лошади ржать не будут, все поля-долины опустеют. Глаз Дьумур потерял еще в детстве. Отправился как-то на охоту. Выследил на озерке табун уток, подкрался незаметно, выстрелил... Оч­ нулся от боли: шуруп от ложа старого шестигранного ружья-мултука впился в глаз. Вырвал шуруп и снова потерял сознание. •— Железо в кровь-мясо вошло,—говорили в деревне,—а он своими руками вытащил, не побоялся! — Бесстрашный парень! Почтительно относились к старику-табунщику, уважали его. Но слу­ чилось и такое, что заставило по-другому увидеть Дьумура. Странным человеком стал называть его кое-кто, хотя именно эти люди, наверное, как раз и не поняли ничего. Было это года за два до конца войны. Появились на Алтае дезерти­ ры. Они скрывались в горах, воровали скот, угоняли коней. Люди по­ баивались в одиночку ходить по лесу. Никогда бы не подумал Дьумур, что единственный его сын Бокчо, которого воспитал он сам, без матери, окажется среди этих лесных бродяг. Табун за табуном отправлял колхоз на фронт. Всех коней для ар­ мии отбирал и готовил Дьумур. С одной из партий лошадей отправился Бокчо, незадолго перед тем призванный в армию. Уехал и уехал. Писем от него не было. С полгода, однако, прошло. Поздней осенью, ночью, на дальних вы­ пасах, у костра Дьумура появился человек. Он старался держаться в темноте, и табунщик не сразу распознал, кто это пожаловал к нему. Только по голосу определил: Бокчо! Будто ударили старика. Сын что-то путанно объяснял, проглатывая слова. Дьумур не слушал его. — Со мной ничего не случится,—бросил Бокчо и скрылся. Никому не сказал Дьумур об этой встрече. Да и захотел бы сказать— некому. Один он с конями в тайге. В деревне о дезертире Бокчо без него узнали. Хуже того: Дьумура же и обвинили. Дескать, потому и забрался подальше от людей, чтобы с Бокчо легче видеться было. Приехал табунщик в деревню, Тантыбаров ему в лицо, как поще­ чину: — Ты —отец бандита! Что на это ответишь? Смолчал Дьумур. Односельчане сторониться стали, между собой говорят: — Наши дети кровь проливают. Может, никогда и не увидим их... А дезертирам куда как лучше —живут в свое удовольствие, да еще у нас последнее тащат. Таких и жалеть нечего. И снова намекают, что Дьумур своего сынка в тайге прячет. Чем докажешь людям, что ни в чем не виноват? Второй раз повстречал Дьумур Бокчо на дороге, опять ночью. — Отправляйся туда, куда послали,—велел ему.—Сам придешь, ничего плохого с тобой не сделают. Бокчо и слушать не стал. — Сам знаю, что делать. Хлестнул коня, и был таков. И еще раз явился к табунщику сын. Среди бела дня. — Давай коня. Моего друга подстрелили... Поторапливайся! Меня тоже подстрелить могут. Дьумур не шелохнулся. Сын схватился за повод отцова коня. — Не трогай!