Сибирские огни, 1972, № 06

очень хорошими чувствами. Пели-гудели от весеннего ветра телефонные провода на столбах, и песня их успокаивала, обволакивала, уносила да­ леко-далеко... * * * С самого утра —только поднялся —хотелось что-то делать, чем-то заняться. Было такое ощущение, словно после долгой и тяжелой болезни все тело наполнилось новой силой. Все, казалось, может он теперь. Лю­ бая работа —забава. Растормошил племянницу Дьиндьи, потащил ее пилить дрова. Совсем уморил девчонку, а сам только в азарт вошел. На­ точил топор и давай колоть, крошить лиственничные кругляши. С хря­ ском и звоном разлетались кругляши. Одним ударом перерубал крепчай­ шие смолевые извивы толстенных сучков. Разделался с дровами, а руки еще просили работы. Взялся ладить ограду, для которой Дьалаа давно уже привезла жерди. Сделал и удивился: почему раньше никак не мог собраться? Сколько уже сестра выговаривала! Сладковато ныла спина. Рукава гимнастерки чуть не трескались под набухшими мускулами. Хорошо! Что ел — не помнил. Было вкусно. Нахвалил Дьиндьи за то, что так здорово готовить научилась. Девчонка рада-радехонька. Когда она убе­ жала к Дьалаа на ферму, помогать ей, Алан забрался с Колей на кро­ вать, стал читать ему сказки. Коля прижался к нему, притих, слушал, боясь слово проронить, чтобы не помешать непривычно веселому и так здорово читающему дяде Алану. Он огорченно вздохнул, когда часа че­ рез два чтение пришлось прекратить: гость помешал, Экчебей. — Пойдем ко мне,— позвал он Алана.—Кабак-арака1 есть. Экчебей был уже заметно под хмельком. Алану не очень хотелось идти, но друг насильно утащил его к себе, поставил на стол непочатую бутылку водки и два стакана. Без закуски, под табачок, вытянули всю бутылку. Мать Экчебея заворчала: — Как можно такую отраву на пустое брюхо пить? —Принесла чу­ гунок только что сваренной картошки в мундире,—Хоть картошки поешьте. — Ничего другого нет,—пьяно распахнул руки Экчебей,— Больше угощать нечем. Он стукнул кулаком по столу. — Последнего торбока продал. Хороший бычок был... На эти день­ ги завтра поеду... — Куда? —удивился Алан. — В Бийск. Лечиться хочу... Осколок скоро меня совсем сожрет!.. Веришь: иногда ходить не могу, спать не могу. Решил —поеду! Пусть режут. Умру —пусть. Все равно... Мать Экчебея краем фартука вытерла слезы. — Если бы войны не было... — Если бы войны не было,—перебил ее, наливаясь гневом, Экче­ бей,—разве бы мы так жили? Правильно я говорю? — Конечно,— вздохнул Алан.—О чем разговор! Скоро жизнь на­ ладится. И в колхозе лучше будет. — Будет, будет! —передразнил Экчебей.— Если будет, как сейчас, ничего хорошего не жди. Я все лето и всю зиму работал. Сам знаешь — 1 Кабак-арака — водка.