Сибирские огни, 1972, № 06

Через несколько дней из аймака приехали двое. Один из них —ми­ лиционер. Устроили у Дьемзе обыск. В доме ничего не нашли. А из рас­ щелины в скале, за избой, вытащили восемнадцать овечьих шкур. Долго допрашивали чабана и увезли с собой. Осудили Дьемзе на шесть лет лишения свободы. Алана несколько раз вызывали к следователю. Был он и на суде. Ничего не скрывая, говорил. Понял, что Тантыбаров крепко запутался с чабаном, но сумел от всего отвертеться, и его имя на процессе даже не упоминалось. Удивительнее было другое. После всех этих бурных событий кое-кто в деревне —и таких оказалось немало! — стали косо смотреть на Алана. Тантыбаров будто и не замечал его. При встрече смотрел в сторону, ни о чем не спрашивал. Даже не ругал. Алана изумляло, что те же самые люди, совсем недавно бурно сочув­ ствовавшие ему, не только изменили свое отношение к нему, но так же бурно прославляли... Тантыбарова. — Если бы не председатель, Дьемзе лет бы десять получил. Что ему оставалось? Работать. Он ездил со стоянки на стоянку. Ча­ ще всего и ночевать оставался у чабанов. Как и следовало ожидать, всю­ ду не хватало кормов, и только чудом удалось додержать овец до пер­ вых мартовских проталин, когда обнажились безлесные южные склоны гор. Главные страхи миновали: зимовка подходила к концу. Но чем очевиднее становилось это, тем хуже относились к Алану Тантыбаров и его подпевалы. Особенно усердствовал Качаа. То тут, то там, как бы между прочим, ввернет: — Ошиблись мы в Алане. Плохой он работник. Знает только на ко­ не разъезжать. Кладовщица Чепчек каждым куском попрекала. Что ни выпишут Алану со склада, так не выдаст —оговорит. И Тантыбаров проходу не давал. Как только ни придирался. Перед тем, как начал сходить снег, едва не возник падеж. Кое-как удалось спасти овец. Больше, конечно, погода помогла. И все-таки чуть было не прижал Иван Захарыч Алана. Пуще всего злило председателя, что Алан не отмалчивался, не покорялся. Такие схватки развертывались в конто­ ре! В этих перепалках неизменно становился на сторону Алана парторг, Учурал. Тантыбаров и с ним поругался. Как-то заступилась за Алана Умсуур. И ей досталось от Ивана Захарыча —до слез довел. В конце концов люди стали побаиваться по-доброму разговаривать с Аланом, избегали встречаться с ним. Еще реже появлялся Алан в деревне. Придумывал себе дальние поездки —от отары к отаре, чтобы никому не попадаться на глаза. Да что толку! То за одним, то за другим надо идти и в контору, и к Танты- барову, и с Качаа дело иметь, и на склад обращаться... Как-то спозаранку зашел в контору. У председателя в кабинете бы­ ло довольно людно. — Правление сняло тебя с работы,—официально, холодно, по-рус­ ски, изрек Тантыбаров, не поднимая глаз. Никто не произнес ни слова. — К Дьумуру пойдешь. Лошадей пасти. Если хочешь. Можешь хоть завтра отправляться. Хотел поговорить с Адыдьоковым. Оказалось, парторг накануне уехал в аймак. Дней пять, однако, Алан отсиживался дома. Узнал, что вернулся Учурал, направился к нему —тот был у председателя. Не стал заходить в контору.