Сибирские огни, 1972, № 06

Опять все рассмеялись. С разных сторон из темноты посыпались шутки: — Пока ты спишь, черти твою сенокосилку оседлают. Наверно, сейчас уже принюхались: «На какой косилке Чага работает? Вот на этой —им пахнет!» Послушай-ка. Слышишь —плюются? Чага примолк. Замолчали и балагуры. Стихла возня в шалаше. Погас костер. Алан долго не мог заснуть. Глядел на мерцающие звезды. * * * Чага был совсем не таким, каким его знали. Он никогда ничего не придумывал. Он искренне говорил о том, о чем думал, а люди почему-то поднимали его на смех. Странно сложилась у него жизнь. Очень странно. Живет он вдвоем со старенькой матерью. Живет в ожидании больших перемен в своей судьбе. А что эти перемены обязательно будут, он нисколько не сомне­ вается. В армию его не взяли. Несколько раз проходил медицинскую комис­ сию в аймаке, возвращался домой. То одно у него врачи найдут, то другое... А все цыганка. Откуда только в деревне появилась. Говорили, по зеркалу она гадает. Поглядит в зеркало —всю правду скажет. Чага по­ просил для него поворожить, судьбу предсказать. Цыганка еще в зеркало не глядела, сразу угадала: — Болеешь ты, красавец. В армию не берут тебя. — А, кудай! —изумилась мать.—Все ты знаешь! Пойдем к нам. Цыганку уговаривать не пришлось. Угостили ее. Достала она свое зеркало. — Не печалься, дорогой. Хорошо будешь жить. Ждет тебя, красавец, большое счастье в жизни. Вот как тебя вижу —счастье твое вижу... Чага'боялся слово пропустить. Мать тоже глаз не сводила с гадал­ ки. А цыганка уже и зеркало свое в платок завернула. — Есть у вас в деревне одна девушка. Лицо смуглое, волосы чер­ ные,—шептала она.—Женишься на ней, счастлив будешь. Хорошенько запомни, дорогой, смуглая, черноволосая... Целый день после того Чага с матерью молчали, каждый о своем думал. Только вечером, когда чай пить сели, начали большой разговор. — Ну, сын, на кого думаешь? —первой нарушила молчание мать. — Что? —смешался Чага и опустил глаза.—Откуда я знаю. — Слушай тогда. Я целый день думала. Три такие девушки у нас есть: Нюра Дьанчака, Болчой —дочь Анчы, и Шура —дочь Сайму. Смуг­ лые. Черноволосые. Какая из них, а? Выбрать надо, не ошибиться, сча­ стье не упустить... Думай, сынок. Думай. Весь вечер думали. Спать ложиться стали, мать спросила: — Может, Нюра, а? — Почему думаешь, что Нюра? — Лицом она темнее. Долго думал Чага. Полночи думал. Сказал: — Ну, сватайте Нюру. Целый месяц никак девушку сосватать не могли. Сколько свах по­ сылали. Уговорили все-таки. Той отпраздновали. Стал Чага счастья