Сибирские огни, 1972, № 06

Мохноногий глухарище с медвежьими когтями упал на совместном, огороде Романчуков и Лампе —они живут в новом доме, разделенном на две половины. Привязанный Джек видит глухаря и выходит из себя. Рассвело. Разбежались хозяева —кто на работу, кто в школу, а глухарь-то лежит... А с оленьим караваном из тайги пришли остроухие псы и по-хозяйски разгуливают среди светло-желтых новых домов. О! почтальонша идет!.. Грозит толстой плетью, памятной еще па Оронскому. Бросила в сенях газету и письмо. Джек проводил ее свире­ пым лаем. Кругом стукоток: люди спешно достраиваются. На отшибе, словно- исполинский зверь запыхтел — там запускают электростанцию. Визжит циркульная пила. Коняги волокут сани с бревнами и плахами. Ребя­ тишки из школы идут, снежками воюют. Найденную в сенях газету пес изодрал. Та же участь постигла и голубой конверт. А глухаря Джек приволок в сени. За такую добычу и на охоту взять могут. Но прибежавшие из школы Женька с Шуркой привязали Джека и, ругаясь, тыкали ему в нос комками жеваного конверта. А глухаря в заслугу не поставили. Они и так приносят из лесу глухарей... Вот по­ обедали, накололи дров, встают на лыжи. Ушли... ...На зимовье уже обосновались Бронька с Алькой Компанейцем. Ружье у Альки великолепное —бельгийка Льежской фабрики, легонь­ кая, как одностволка, курки фигурные —красота! Но стреляет из бель­ гийки больше Бронька. Алька же таскается за Бронькой с его старень­ кой централкой. И выстрела Бронька не дает своему оруженосцу и адъ­ ютанту. Повстречается им белка ли, стая ли куропаток,—Бронька от- палится и еще посмотрит, изобильны ли трофеи, а то и ничего Альке не даст. Так и мотается Алька за «повелителем» Бронькой —усталый, без интереса. Но покинуть Броньку или выйти из повиновения — боится. Никто не знает, почему Бронька сегодня не стал обедать. А вот по­ чему: после обеда он тяжелеет и туго соображает, а ему страсть как хочется обыграть в шахматы Шурку. И все-таки Бронька проиграл уже две партии —и злится, голодный, чувствуя, что проигрывает сытому Шур­ ке и третью... И берется Бронька за своего козла отпущения —Альку. — Алька, вроде снежком попахивает? Посмотри там, вроде сол­ нышко тускловатое. Алька выходит из зимовья. Небо чистое, а солнце!.. Сними защит­ ные очки — и глаза, ошеломленные неистовством света, уж сами накреп­ ко зажмуряются, и страшно открывать их. Небо белесое, засвеченное- снежным сиянием, и громоздкие островерхие гольцы невидимками ис­ чезли в этом слепящем просторе. Гольцов не видать, а куропатку без синих очков и подавно не рассмотришь. И все чудесно, если бы не Бронька. Он даже очки отнимает для охоты — своих-то у него нету... Алька возвращается в зимовье. — Ну, скоро снежок упадет, а? —спрашивает Бронька, нереши­ тельно переставляя пешку. И возвышает голос до грозного накала: — Чего молчишь? Упадет снежок, говорю? — Может быть. Не знаю,—Алька пожимает неширокими плечами. В Бронькиных глазах загорается бесноватый огонек. Рраз! —шах­ маты сметены со стола... Шурка и возмущен поступком Броньки, и торжествует победу. А Бронька, восседая на нарах, разутый и распаренный, командует: — Алька, собрать шахматы. Чтоб до единой... Собрал Алька все фигуры в кошель и повесил на гвоздь к стенке. А Бронька, задрав ноги к низкому прокопченному потолку, повелевает: