Сибирские огни, 1972, № 06

С вечера под защитой собак обычно все сколько-нибудь спали, а но­ чью Ваня, Ганька и счетовод чередовались в дежурстве у костра —как- никак золотишко везли немалое. Когда под утро Ганька вылез к костру, Ваня со счетоводом пили чай, обсуждая новость: Отхондой сбежал! — Из-за тебя, Суетин,—сердито сказал Ваня.—Запугал человека. — Как сбежал? — Ганька еще не верил происшествию. Отхондой, бывало, и среди ночи ходил с собаками проверять оленей. Но проводник не вернулся ни через час, ни через два. Ваня сказал: — Олени нету, седла нету, собак не видать —сбежал Отхондой. Да, от гнуса олени утром обычно сами прибегали с ночной кормеж­ ки к дыму костра. Случилось что-то зловещее... Ваня навесил Ганьке на плечо тяжелый кожаный пояс с несколь­ кими гнездами-кульками, а сам ковылял позади на беспалых ногах. Впе­ реди, навьюченный провизией и палаткой, с тяжеленным ружьем, ша­ гал счетовод. Как ни вел себя Отхондой, с ним было спокойнее. Ване артель до­ веряла; Мишка доверял —как себе. И Ганька верил китайцу. Но без­ различие счетовода к этому тяжеленному золотому поясу... Не-ет, в та­ кое Гаврила Суетин не поверит. Не верит он, что есть безразличные к золоту люди. Интеллигенток на отдыхе сунет листок с карандашным рисунком скалы над рекой, руками разведет: «Красота какая кругом, Гаврила Матвеич!» — это еще как ехали на стан. Утром хватились Отхондоя, счетовод даже не ругнулся, не бросил на него ни одного обвиняющего взгляда. Зато и не предложил в пути поменяться груза­ ми—дозвольте, дескать, золото поднести, оно тяжеленькое... Будто сте­ сняется с золотом дело иметь, а? Так тебе и поверили! Временами счетовод оглядывается на шатающегося от усталости Суетина, и Ганьке в этих взглядах чудятся полные зловещего умысла соображения счетовода: «Несешь? Неси, неси, недалеко осталось»... Он —счетовод, у него, может, жизнь твоя, Ганька, до шага рассчитана... Позади Ваня, на нем Ганькина одностволка, в кармане —наган. Совершенно умотавшись к концу дня, Ганька споткнулся и упал между лежащих жердин. Счетовод поднял его— а то заклинило, и встать без посторонней помощи он не мог бы, и пояс с золотом, наде­ тый через плечо, был намертво застегнут на спине. «Дорежет»,—холо­ дел от ужаса Ганька, когда счетовод его ставил на ноги. Но счетовод предложил: — Рядом ключ. Давайте табор делать, а то вы уж, вижу, из сил оба выбились. И время.—Счетовод оглянулся на солнце: уже низкое, оно смотрело из-под тучки, словно из-под руки, вдоль узкой зеленой до­ лины, вспоенной речкой. Они развели костер на юру, чтобы мошка не так донимала, и сче­ товод пошел к ключу с котелками. Прихватил Танькино ружье. — Ваше полегче. Может, утка подвернется. Из моего утку бить — расхлещет. Редкие утки начинали кочевье на юг, мелкими стайками низко скользя над речкой... Сразу, как счетовод скрылся в кустах, Ганька схватил его- длинно­ ствольную «пушку» восьмого калибра. Глянул туда-сюда —патронов не было. Патроны счетовод унес... Ваня сидел у огня, растирая беспалые ноги. Ганька подкрался к не­ му сзади и, почти не размахиваясь, коротко ударил Вашо углом при­ клада в висок...