Сибирские огни № 05 - 1972

вместе, встречи эти выливаются в длинные разговоры, в попытки разоб­ раться в чьей-нибудь судьбе, поправить ее и спланировать .¿Причем от меня, как от старшего, ждут самого авторитетного мнения Мнение такое у меня находится, я всегда высказываю его и всегда знаю, что прозвучит оно впустую. Важны не слова, а пример, однако я, к сожалению, не умек> в жизни поступать так же трезво и расчетливо, как советую другим. Вообще, у нас дома не умеют планировать —видать, это наша фамильная черта. У нас «загадывают» —есть такое словечко. И загадки наши редко сходятся с действительностью. Вот и теперь я еду к младшему брату Косте, и миссия мне предстоит сомнительная. Я должен поговорить с Костей, наставить его на путы истинный. Можно бы, наверное, и в письме, да мать убеждена, что на: словах лучше. Соберутся, мол, сыновья, усядутся за стол, насупят дело­ вито лбы, задымят табачком... Всю жизнь мечтала она почувствовать- рядом такую вот мужскую обстоятельность... Константин у нас отмочил номер. Еще четыре года назад жил он в. областном городе, работал электромонтером, заканчивал вечернюю шко­ лу. Гулял себе по асфальту в модном плаще и короткополой шляпе» квартира у него была однокомнатная —тесноватая, конечно, на троих (с женой и дочкой), но другие ребята из его цеха и такого не имели. И прямая дорога ему вырисовывалась —в институт, в инженеры. А он, оказывается, под пижонской шляпой своей вынашивал совсем' другую мечту —сделаться сельским учителем. Несерьезно все это было» тем более, что видел себя Костя не у классной доски со строгой указ­ кой в руках, а где-нибудь на берегу тихой речки, с удочкой И увидел. Он только поступил в пединститут на заочный, а уж то­ варищи из Облоно ухватились за него двумя руками Им такие энтузиа­ сты по ночам во сне снятся. Буквально в двадцать четыре часа —и кон­ тейнер ему организовали, и грузчиков —выехал наш Костя в глухой кержацкий поселок, на 540-й километр, и принял там школу-четырехлет- ку. Вторым учителем оформили его жену (в городе работала она водите­ лем троллейбуса). С тех пор гниют на чердаке Костины удочки, ржавеет двустволка, потому что пришлось ему, вчерашнему работяге, стать в этом забытом начальством уголке и учителем, и агитатором, и главным борцом с ре­ лигиозными предрассудками; и школу новую он строил, выколачивая из поселкома каждый гвоздь, каждую плаху... ...Встречает меня мать. Племянницы, Костины девчонки, жмутся в угол —не узнают дядьку. — Константин-то, —говорит мать, промокая передником сухие гла­ за,—все ждал тебя, все выглядывал, да вот... — А что такое? — Да в больницу его положили, воспаление легких нашли. Раньше бы надо, да он крепился все; дождусь, говорит. Я уж ругалась на него... — Ччерт! —говорю я.—Надо же! Ведь это у него второе нынче? — Второе, сынок, второе,—кивает мать. — Как же его угораздило? — Да пошел с учениками на э т у ... на экскурсию. А на речке-то лед рыхлый У вас там, поди, лето уже... Вот он оступился, ноги-то промочил. — Ну, и вернулся бы сразу. Гори она, экскурсия эта. — И я говорю: вернуться бы. А он, знаешь как,—разогреюсь, мол» на ходу. Вот и разогрелся... — Господи! —начинаю злиться я.—Что за чумное семейство! — Чумное, сынка, чумное,—соглашается мать.—Я уж тут с кругу сбилась.