Сибирские огни № 05 - 1972

роесейские! — кричала она на Татьяну.—Ить они в рот не полезут!.. Что ты зад отклячила, телка немытая —пройтить нельзя!..» Две бабкины до­ чери, вековухи Нюрка и Глашка, все еще томились в горнице под пухо­ выми одеялами. Младший сын, бабкин любимец Cepera, раньше всех налопавшийся горячих пирогов, сидел за столом и ленивыми глазами наблюдал повседневную суету, не надеясь уже, видать, что она выльется сегодня в какое-нибудь развлечение. Однако развлечение как раз и случилось. Годовалый Яков, молча копошившийся в углу, вдруг оттолкнулся двумя руками от сундука, переломил реденькую черную бровь, нацелился на лохань и —пошел. — Господи, прости и помилуй! — ахнула бабка Пелагея.—Пута ру­ бите!— и схватила тяжелый кухонный нож. Не успела Татьяна распрямиться от корыта, как бабка тяпнула меж­ ду ног внука ножом и, конечно, отсекла ему половину большого пальца на левой ноге. Ребенок закатился в беззвучном плаче. Кое-как Яшку утрясли, палец завязали чистой тряпкой, его самого напоили смородинным отваром и бухнули в люльку. Может, на этом все и закончилось бы, да бабка Пелагея решила, на всякий случай, вылить у Яшки испуг. Выливала испуг бабка на воске. Способ это был верный — половина деревенских молодух перетаскали к ней своих ребятишек. Пока бабка творила молитву, расплавленный воск застывал в ковшике с холодной водой, образуя малопонятные узо­ ры. По этим кренделям надо было определить зверя, напугавшего ма­ лютку. Бабка Пелагея никогда не ошибалась. — Похоже, петух,—говорила она, к примеру.—Вон и хвост у него видать, и гребешок.—И подняв на заробевшую молодуху строгие глаза, спрашивала: — Гонял твово сына петух? Побледневшая бабенка секунду-другую припоминала, ошалело та­ раща глаза, и сознавалась: — Гонял, Митревна! Гонял окаянный! Вот против такого врачевания и взбунтовалась неожиданно Татья­ на, молчаливо сносившая до сих пор все издевки, помыкания, а другой раз и трепку. — А ну-ка! — грубо сказала она и вырвала сына.—Ворожея на­ шлась! Вы мне темнотой своей дите изувечите! — Ты больно ученая стала! —обиделась бабка. — Да уж какая ни на есть, а только на електричество не дую,— подковырнула ее Татьяна. И верно, был такой грех за бабкой Пелагеей. Гостила она в городе у замужней дочери и дула там на электрическую лампочку. Дула аж до синевы и удивлялась: «Да что же это у вас за трехлинейка такая —не гаснить и все!» Этот случай и напомнила ей теперь осмелевшая вдруг Татьяна. Бабка Пелагея недолго пребывала в растерянности. — Ре-е-е-жуть! — в голос закричала она и схватила скалку. — Ззю, маманя, ззю! —обрадовался спектаклю Cepera. Татьяна, однако, успела перехватить скалку и, выставив ее впереди аебя, сказала: — Хватит, поизмывалась!.. Перестарок своих толстомясых учи! А ме­ ня не трожь! i Вековухи Нюрка и Глашка, простоволосые, в одних рубахах, выско­ чили из горницьц затопали ногами, завизжали: