Сибирские огни № 05 - 1972

можно этак про батюшку — кобель?! Ну, сбесился и сбесился —и мать его так! Приструнив Серегу, дед Дементий накинул полушубок и выбежал на улицу — посмотреть на сбесившегося батюшку. Забывший про оби­ ду сват Егор Ноздрев устремился следом. На дворе было солнечно. Нападавший за ночь молодой снег слепил глаза. А вдоль улицы стояли люди и, прикрываясь рукавицами, смотре­ ли в конец ее, туда, где она начинала скатываться к реке. Вскоре из-под горы вымахнула тройка вороных коней, заложенных в кошевку, и беше­ но понеслась прямо на глазеющий народ. Люди прянули к плетням и во­ ротам. На облучке, скрючившись и уцепившись побелевшими руками за вожжи, сидел городской племянник попа Гапкина Николай Вякин, человек злой и темный, называвший себя каким-то эсером и слывший в деревне за разбойника. Сам же поп Гапкин, раскорячив но­ ги, стоял в кошеве и понужал на гармошке. Пьяная кровь кинулась ба­ тюшке в лицо и сравняла его по цвету с развевающейся рыжей гривой. На полыхавшем лике попа Гапкина жутко леденели белые сумасшед­ шие глаза. Кренясь из стороны в сторону, батюшка играл «Подгорную». Тройка пропылила снегом и скрылась. Мужики, дружно выпустив дух, полезли за кисетами. Бабы крестились и плакали. Не успели мужики запалить цигарки, как тройка вороных снова показалась из-за поворота. Теперь она неслась под уклон. На раскатах кошеву бросало в стороны, батюшка сгибался пополам или сильно от­ кидывался назад, гармошка по-звериному рявкала, и обезумевшие кони рвались из постромок. В одном месте поп Гапкин все же не удержался. Он вылетел из ко­ шевы и с такой силой саданулся головой в запертые ворота Мосея Гриш­ кина, что вышиб щеколду. Гармошку, однако, батюшка из рук не вы­ пустил. Какое-то время он лежал темной кучей, потом поднялся, встал в проеме ворот, весь залепленный снегом, широко распахнул волосатый рот и крикнул: — Бога нет!!! Народ испуганно отшатнулся. Поп Гапкин помолчал секунду, словно к чему-то прислушиваясь, и опять крикнул нараспев: — Бо-га не-е-ет! — Соопчал уже,— подсказал ему дед Дементий, стоявший в перед­ нем ряду. Батюшка не услышал Дементия. Он растянул до предела засто­ навшую гармонь и, ухватив с третьего раза верный тон, оглушительно запел: Бога нет, царя не надо! Волга-матушка река!.. Потом поп Гапкин спел известную всем песню: «Гришка Распутин сидит за столом, а царь Николашка побег за вином...» Потом он кидал в мужиков снегом и опять кричал: — Нет бога!.. И царя нет!.. У-у-у, хари! Потом сидел на земле, плакал и говорил: — Я есть татарин! Я — могометянин! Вяжите меня, провославные! И мужики, сняв шапки, вязали батюшку и несли его на плечах, как бревно, до дому. Управившись с батюшкой, дед Дементий и сват Егор воротились домой — кабана все же надо было колоть. «