Сибирские огни № 05 - 1972

— Это братья Савицкие в огород за морковкой лезут, они хитрые, у них такая палка длинная, а на конце палки старая вилка,—они палку... Не договорив, Женька осекся —увидел подходящего к шурфу Гав- рилу Суетина... От бабки он знал, что Суетин выжил отца с прииска, и теперь из-за этого дядьки он, Женька, живет без отца Исподлобья Женька следит за веснушчатой рукой Суетина, она тянется погладить Женькину голову... Гладит... Женька замер, точно под гипнозом, и стоял все время не шелохнувшись, пока рука Суетина гладила его... — Привет станишникам! — весело гаркнул Ганька.—Чо стихли? Или новости все вышли? А то расскажу. В эту артель Ганька заглядывал еще весной, как стал мастером, и больше не был. Этим он как бы оказывал бывшим товарищам по ра­ боте свойское доверие, а на самом деле просто боялся. Боялся насме­ шек, подвохов, на которые старатели так придумчивы, и сейчас был рад, что мальчишка поможет разрядить напряжение встречи... Среди артельщиков Ганька видит и старых знакомых, и новичков, которым надо бы сразу внушить к себе уважение. Из кармана Ганька достал горный компас,—это для новичков. А поглядывая на знакомых, с ух­ мылкой взялся рассказывать: — На Невере-станции пришел к парикмахеру старатель. Боро­ д а— во, до пояса... Парикмахер такой сонный, как осенняя муха, еле- еле бритву правит и спрашивает —откуда, мол, борода, явился. «С Ал­ дана»,—тот говорит. «С Алдана!» —Парикмахер аж подпрыгнул, а бритва-а —так и заиграла. Суетин ловко показывает и неуклюжую важность таежника, раз­ валившегося в кресле, и возбуждение брадобрея: рука его резво гоняет в воздухе щепку, изображающую бритву. «Ну, а хорошо намыл золотишка?»—Это парикмахер. А стара­ тель ему: «На мой век хватит. И деткам останется». Рука Суетина со щепкой еще стремительней заметалась взад-впе­ ред, дыхание стало частым и прерывистым, взгляд ошалелый... «А ты... ты с собой... золото... с собой везешь?» —«Да не-е... Поч­ той—оно безопасней. Отправил».—«М-мм... По-очтой...» —Рука Суе­ тина вмиг отяжелела, отвисла обветренная губа, и все лицо размякло в гримасе крайнего разочарования. Ожидая похвалы своему искусству, Ганька смешливо заглядывает в лица старателей. | Кто-то хохотнул. Большинство отнеслось сдержанно. И эта сдер­ жанность напомнила Ганьке недоброй памяти первые его времена в этой артели... Ганька поднялся, ударил кепкой о колено. — Поглядеть надо выработку. Старатели лукаво переглядываются. — Спасибо, не забыл нас. Дак ты, мастер, спутаться станешь, алибо как? Поди, провидохой стал и так сквозь землю на пять сажен видеть научился, а? Один из старателей взялся за ручку ворота. — Садись-ка в бадью, Гаврила Матвеевич, укажи-ка нам, как жи­ лу за хвост имать, а то уж к Дарье-ворожейке хотели идти... Звать с собою артельного старшину Ганька не стал, чтобы не ду­ мали, что боится; и спустился в шурф один. Нацелился визиром ком­ паса на огонек карбидки, освещавший грудь забоя; пошел к огоньку, считая шаги... Ого! — за восемь шагов от забоя кончилось крепление. Свод держится вечной мерзлотой, она тает, оплывает грязной жижей,