Сибирские огни № 05 - 1972

— Поешь сперва, успею застелить'. — Нэ трэба исты! —Часто, утверждая окончательность решения, Михаил говорил по-украински, как бы обособляя этим себя и напоминая поговорку о хохлацком упрямстве.—Нэ трэба. Наломал хребет на ра­ боте, а тут еще радость,—Он сам сорвал с вешалки полушубок и бро­ сил на лавку. Маруся подкинула в изголовье ватник, и Михаил сразу же растянулся и уставился в потолок. Он уже жалеет жену, его мучает ее беззащитность, но между ними стоит ложь,—его, Михаила, ложь,—ион винит жену же: — Уы кончай там с мужиками хороводиться, в ликбезе своем. Же­ нихам записки не писать. Образование —оно образование же и дает, а ума не прибавляет. С Женькой сиди. А то еще с Лзмпиной Любкой на сцену полезешь кривляться... Или —с Ганькой интересно вместе учить­ ся? И я тебя не спрашивал, какая ты святая жила в деревне без меня два года... •— Не веришь мне? —Маруся несла ему одеяло; уронила.—Мишка ты Мишка-а, а из-за кого я мучилась-то эти два года?.. — Умный человек хвалит своего коня, а дурак —жену. б Женька уснул. Михаил на работе. Маруся в ликбезе. Выключив свет, китаец Ваня прилег на лавку. Рядом, на табурете, горит свеча. Горошина опиума, наколотая на иглу, медленно-медленно вращается над огоньком. Ваня сосет трубку —и дымятся в его глазах курильницы в виде бронзовых черепах и драконов, стерегущих входы в древние пагоды, и безмолвные вихри пролетающих духов колеблют дымы жертвенных огней. Здесь мать выпросила у богов своего первенца Вана. В этом городе Ван начал работать боем в большой гостинице, а семья его жила за городом в устье реки, на плоту, и на плоту же вы­ ращивала кой-какие овощи и ныряла за белесыми стеблями подводных трав, тем и кормились; ловили и рыбу, но уловы были жалкие. И каж­ дый новый год сжигали бумажку с образом Цзао Вана, бога домашнего очага, и просили: «Иди на небо, Цзао Ван, скажи там, что мы люди хорошие,и пошли нам с неба счастье». Ха-ха-ха! Ваня молоди несметно богат. Ом ведет на родину караван с золотом,—об этом счастье молили вы, родители?! В зелени сияют позолотой гребешки кумирен и дворцов. Солдаты впереди размахивают мечами, гортанно кричат, и толпы любо­ пытных теснятся к стенам кривых улиц, повозки сворачивают. Едет бо­ гач Ван Чэнь-зу! Даже легкий ветер, что шуршит дорогими одеждами и кидает ему в лицо шелковую кисточку шапки,—даже ветер прострочен золотыми искрами... Ван величественно оборачивается, чтобы указать дворец, в котором ему угодно остановиться, и тотчас одноглазый слуга согнулся в поклоне: чего желает владыка? Слуга вдруг подмигнул един­ ственным глазом и расхохотался: «А ты мне должен шесть фунтов опиу­ ма! Десять фунтов золота, а?» Очнулся Ваня в испуге; нашарил на полу упавшую трубку. Женька кашляет во сне от едкого дыма. Догорает оплывшая свечка. Мало, вид­ но, покурил Ваня, что опять примерещился Ин До. Надо еще затянуться из трубки... Вот так, поглубже затянуться... Блестят потные тела рикш, отдыхающих в ожидании пассажиров. На тротуаре мелом расчерчены клетки, а вместо шашек заняли у сапож­ ника гвоздики и скобочки —идет игра... Старый Чжан притащился со своей коляской и рухнул под деревом. Рикши кинулись к Чжану; расти