Сибирские огни № 05 - 1972

ства он мечтал о том, чтобы «яблоневый дым» заклубился над Сибирью. И посвятил этому благородному делу всю жизнь. «Потом он и сам дивился результатам сво­ его труда. Да и как было не дивиться, коли первая яблоня, которую он увидел, была выращена им самим»,— пишет А. Коптелов и далее приводит строки из письма большо­ го русского писателя и защитника природы Леонида Леонова, содержащие отзыв о Ли- савенко: «Михаил Афанасьевич человек про­ сто отличный, дай ему господь здоровья,— он даже не подозревает, как уважительно относятся к нему московские любители и со­ биратели вроде меня. Будете у него —низ­ кий поклон, до земли». Николай Дворцов вначале строит свое по­ вествование на впечатлениях от личных встреч с академиком Лисавенко. Вот идет краевое совещание работников сельского хозяйства. Время трудное — нача­ ло пятидесятых годов. «Ему предоставили слово под самый конец. После большого до­ клада и жарких прений о том, что стране все еще не хватает хлеба, мяса, молока, вы­ ступление Михаила Афанасьевича о разви­ тии садоводства в Сибири казалось сказкой, если не блажью, когда бы не выставка в фойе... Там в перерывах около длинного ря­ да столов была труднопробиваемая толпа... — Вот Ф^дор Митрофанович одним из первых обзавелся садом. Он может сказать о доходах...—Михаил Афанасьевич повер­ нулся в сторону президиума, где сидел про­ славленный председатель колхоза Ф. М. Гринько. Тот бросил в зал довольно внушительную цифру и, приподнявшись, до­ бавил: — Дело не столько в доходах. Ведь ябло­ ки, товарищи! Яблоки и даже виноград! Наша матушка Сибирь-то, выходит, на юг подвинулась... В зале зааплодировали. Секретарь крайкома партии, подводя ито­ ги совещания, кроме прочего, сказал: — Атомную энергию люди открыли. Смог­ ли. А мы яблоко вырастить ие сможем, что ли? Сможем!» Живые авторские наблюдения в повести Н. Дворцова подкреплены солидным ис­ следованием, из которого мы узнаем много интересного и о ранних годах будущего со­ ветского «садовода номер один» (так на­ зовут М. А. Лисавенко спустя несколько лет после смерти И. В. Мичурина), и об окружавшей его обстановке. Биография каждого значительного чело­ века уже сама по себе —материал к учеб­ нику жизни для будущих поколений. Тут любая частность освещена особым светом, ибо принадлежит она большому целому. Скажем, М. А. Лисавенко, по свидетель­ ству его старых друзей, в юности как буд­ то не отличался целеустремленностью. В гимназии был редактором рукописного журнала, писал рассказы из крестьянской жизни, стихи, недурно играл в чеховских водевилях. Потом поступил на юридиче­ ский факультет и одновременно вольно­ слушателем на историко-филологический. Никто не придавал значения его поездкам за Енисей к доктору Крутовскому, увле­ кавшемуся, между прочим, садоводством. Лишь много позже, будучи уже известным сибирским мичуринцем, Лисавенко призна­ ется в автобиографии, что садоводство для него — единственное творческое призвание,, что любимой его книгой в детстве был старинный труд безымянного автора под названием «Плодовый сад», а еще он лю­ бил что-нибудь сеять и выращивать. И ока­ зывается, учась на двух далеких от есте­ ствознания факультетах, он стремился «дать себе широкую общеобразовательную подготовку», тогда как душа лежала толь­ ко к садоводству. Ну, а как сей казус укладывается в со- вр°менные теории ранней профессиональ­ ной ориентации молодежи, узкой специали­ зации в науке и т. п.? В документальной повести Н. Дворцова довольно обстоятельно охарактеризованы важнейшие этапы творчества Лисавенко: первые любительские опыты в Ачинске, участие в первом Всесоюзном совещании колхозников-опытников и беседа с редак­ тором «Крестьянской газеты» Урицким, на­ чало самостоятельной научной работы в Горно-Алтайске, в знаменитом теперь Тата- наковском логу, поездка к И. В. Мичури­ ну в тогдашний Козлов, поиски главных, направлений в сибирском садоводстве., трудности военных лет, наконец, создание и развитие новой базы научных исследо­ ваний на крутом берегу Оби в Барнауле. Невелик по размерам, но очень ёмок, включенный в книгу очерк Б. Попова «Ело- манское яблоко». Всего несколько встреч с Михаилом Афанасьевичем, которого ав: тор близко знал в течение многих лет. не­ сколько сценок —и перед нами живой,г вполне земной и в то же время необыкно-, венный человек. Запоминается и его плот-: ноплечая коренастая фигура, и глаза —-:то по-детски чистые и мечтательные, то озор­ ные и хитроватые, и немного приглушен­ ный «убедительный» голос, и способность, мгновенно становиться собранным, быст­ рым, деятельным, когда приходила нужная: мысль. Его хватало на все —на затяжную «воД-~ ну» с пастухами и хозяевами коров за землю, отведенную под опорный пункт са­ доводства; на пропаганду любимого дела'' по радио и в печати, на благоустройство и озеленение города, на кропотливую ра­ боту в саду, на ночное «прослушивание» первого соловьиного концерта в молодом сквере, на выведение нового сорта... кар­ тофеля для Горного Алтая (во время вой­ ны это было насущнейшим делом), на чте­ ние книг, на огромную деловую переписку и на многое, многое другое. И вот когда уже, кажется, все сказа­ но о герое писателям,и-профессионалами (очерк В. Сидорова «Живые следы на зем­ ле», думается, попал в книгу случайно—: к образу Лисавенко он не имеет прямого