Сибирские огни № 05 - 1972

же зеленя, и донес отцу. Хохол Романчук снял с Мишки штаны и выпо­ рол сына, а Ганька стоял рядом и смеялся: «Не упас овечек, вот и по­ лучай!» Озарило Ганьку: вот он, выход —в ученье! Словно присягал Гань­ ка своему отцу: «Не учился, как ты наставлял, тятя,—теперь хожу в ду­ раках, среди голытьбы, трус, а мог бы... Э-эх! Ладно, с любым скри­ ном, а въеду на эту гору, одолею учебу. Ишь, этот немчуга Лампа (какая фамилия-то, господи!) в геологи вышел, а мне пошто в олухах быть?» А завтра спозаранок Ганьке снова выгружать из забоя остывший каменный бут, кайлить оттаявшие пески. И ночью сегодня —опять в по­ стылом бараке... Нет, надо уходить на государственную шахту. Повора­ чивать надо жизнь. А Мишка в ликбез не пойдет, загордится —и так, мол, грамотный. 4 Ванина фанза на отшибе, но заботами Михаила и к ней подведено электричество, только Ване оно нынче не в радость: гудят провода, на­ водя тоску, и знобкая дрожь пробегает по телу, даже если лежишь на горячих канах, под связками духовитого чеснока. Хоть недолго пожили у Ванп Романчуки, но с их переездом опустело у Вани в душе, как в зимней скворечне, и всякий свободный час старик старается провести у Романчуков. Пришел, обмел голиком валенки и по-домашнему разулся. Маруся прикручивает к столу мясорубку, пельмени собирается делать. — Фу! —сердится Ваня.—Тебе зачем мясо порти? Ваня считает, что пропущенное через мясорубку мясо теряет вкус. Сбегав к себе домой, он приносит секирку и живо сечет мясо, сам рас­ катывает тесто и принимается лепить пельмени —не угонишься... Если после ужина мать станет прихорашиваться перед зеркалом, Женька знает: уйдет! Уйдет в кино! Один раз Женьку брали в кино. Там звероватый мужчина гнался за женщиной, прыгавшей с ребенком на руках со льдины на льдину, и Женька страшно переживал, боясь за тетю с ребенком, и кто-то в темном зале громко сказал на преследова­ теля: «Вот идиот!» С унтишками в одной руке, Женька цеплялся за материну юбку. — Я не в кино, сыночка, я учиться.—Маруся никак не может отде­ латься от Женьки. Ваня ловит мальчонку и запирает за Марусей дверь на крючок, увещевая: — Мама учиза, наша тоже учиза будем. Умный будешь, очки но­ сить будешь. Отвергнутый Ванин пряник —круглый, толстый, с дыркой посреди­ не и огибающим ее наштампованным драконом,—этот чудесный пряник катится под стол. Женька захлебывается слезами: — Не хочу учиться-а-а! Не надо очки-и! Уйди! Ваня не обижается. Качает головой: — М-мм... Забыла мама книжка, а? Смотри, каки книжка, а? Он раскрывает на столе Марусину политграмоту и показывает Женьке буржуя, у которого вместо живота —мешок с золотом. Женька, всхлипывая, спрашивает: — Буржуй золото ест? Спустя четверть часа они мирно сидят за столом и пересчитывают принесенные Ваней леденцы и орехи: