Сибирские огни № 05 - 1972

Косой так наддал, что и не заметил, как с ходу налетел на валежник. Только Пыль взвихрилась и бросила зайца на табун уснувших косачей. Всполошились птицы, крик, шум. Вырываясь из снега, они били зайца крыльями, царапали бока, а у того задрожало сердечко, ноги онемели, понять не может, что случилось. — А-а-а! — заорал он на весь бор. Вот рядом треснул сук, и что-то черное, огромное заслонило луну, больно ударш до зайца когтистой лапой, и еще раз, и еще —вдавило глубоко в снег. Это бежала стая Меченого. Тут уж не до зайца! Не время связываться с мелочью, когда впереди лось. Только бы взять его... И волки, напрягая силы, замелькали под сводом потускневших сосен. Но не так просто загнать зимой крупного зверя по глубокому снегу! У него ведь метровые ноги, пошел и пошел, только сучья трещат, да из-под широких копыт белая пыль поднимается. А силища какая: ногою хлестнет —из одного волка два станет; ро­ гом ударит —насквозь прошибет. Зря стая с ним связалась, не догнать! Далеко ушел и все норовит логами, где глубже снег. Понимает, что делает. Волки бегут по брюхо в с::егу, передний грудью путь прокладывает. Лось уходит в глубь бора, в самую чащу леса и все махом, без передышки. Мно­ го пробежал, ой, как много, хищникам не догнать! Только перед рассветом он попал в знакомый лог, куда спешил. Тут уж его никто не потревожит: глушь, чаща, к тому же .место кормистое, можно беспечно прожить много дней. Лось затормозил бег. Тяжелое дыхание выдавало усталость. Он казался еще бо­ лее неповоротливым, еще более грузным. Лосю, как никогда, хотелось прилечь, уставшие ноги требовали передышки. Он теперь не верил тишине, лишился покоя. Кочки, пни, тени деревьев пугали его, он по­ долгу всматривался в густой сумрак леса. Но усталость брала верх, и зверь сдался. Через минуту он лежал на снегу, разбросав ноги, откинув рогатую голову. Его и сонного не покидала тревога. Тяжело дышал, ерзал всеми четырьмя нога­ ми по снегу, удирая от кого-то, и, наконец, вскочил, шарахнулся в сторону, да вдруг остановился, не узнав места, в котором оказался. Ноздри раздулись, уши поднялись торчмя, мутными глазами смотрел на свой след, прикрытый сумраком. Вокруг тишина, ничто не шевелилось, только мороз немою поступыо бродил по бору, и где-то далеко знакомо постукивал дятел,—значит уже утро. Зверь осмотрелся, пошагал по скрипучему снегу, постоял у края осинника, по­ слушал... В коротком сне не отдохнули ноги, наоборот, еще больше расслабли. Только длительная передышка могла вернуть силы лесному великану, и он тяжело, безвольно опустился на землю. Но сон на этот раз был еще короче, да, вернее, он и не начинался. Лось не успел закрыть глаза, как из далекого края бора в утреннюю тишину просочил­ ся еле уловимый звук —то где-то далеко, на его следу, выл голодный волк. Лссь вскочил. Вой повторился, еще более заунывный и жуткий. Лось, не разбираясь, что впереди, бросился по чаще в глубь лога. Какая страшная сила была в волчьем вое! Легкими прыжками Меченый рас­ секал снег. В его движениях не было торопливости, будто понимал волк — куда бы ни бросился лось, как бы ни петлял по тайге, а уж коль отдал свой след волкам —не ми­ новать ему схватки со стаей. Глубокий снег изматывал волчью силу, но впереди богатый пир, не важно где и когда он будет, у хищников хватит терпения дождаться. И они упрямо пробивались впе­ ред, по следу лося. Казалось, сам лось манил их за собой к развязке. Только к полдню стая наткнулась на лежки в логу, где перед утром отдыхал зверь, и там задержалась. Требовалась хотя бы небольшая передышка, ведь впереди еще большой и трудный путь, полный неизвестности. Все знали, что лось просто так не дастся. Волки задержались, Меченый вышел вперед. Опираясь на крепкие ноги, он при­ поднял злобную морду к небу и завыл, он потрясал бор своим могучим воем, гнал со­ хатого дальше и дальше, не давал отдохнуть и покормиться.