Сибирские огни, № 04 - 1972

Пелагея Александровна попробовала выйти на улицу, но дверь крепко-накрепко завалило сугробом. — Теперь мы с вами заживо погребены,— пошутила хозяйка.—Хо­ рошо, что я вчера дров принесла, чуяло мое сердце: утром не выйдешь. — Как же мы будем?.. — А так и будем. Кто первый набежит, тот нас и откопает,— успо­ коительно сказала Пелагея Александровна и принялась щипать лучину. Прошло несколько минут, и вот уже русская печь уютно заполыхала. Хозяйка с облегченным вздохом проговорила: — Вот тут, возле огня, и чайку попьем. В это время во дворе кто-то заскрипел снегом, затоптался. — Ну, вот видите,— засмеялась Пелагея Александровна.—Человек набежал —значит, вызволит нас. У меня под навесом и лопата наготове стоит. Для догадливых. И действительно вскоре мы услышали неясное бормотанье, возню, а затем, возле самой двери, бойкое шорканье. — Ишь, старается,—Пелагея Александровна схлебнула с блюдеч­ ка дымящийся чай.— Не иначе это Комбатан явился. Он у нас торопыга. Комбатан? Такого прозвища мне не приходилось слышать в Утев- ке. Какой же это Комбатан? Я с любопытством уставилась на дверь, подмерзшую снизу. Гость был уже в сенцах, он охлопывал с себя снег, обметал веником валенки и наконец-то в белом облаке пара предстал перед нами. — Ну* что я говорила,— весело подмигнула мне хозяйка.—Комба­ тан не даст нам в снегах засидеться,—Она обернулась к гостю и доба­ вила:—Спасибо, Василий Степаныч. Садись, погрейся с нами чайком. — Благодарствую,— послышался негромкий, с хрипотцой, голос, и, оставляя у порога рассеявшееся облако пара, маленький, сухой стари­ чок с седыми, лихо закрученными усами шагнул к столу. Он осторожно тряхнул мою руку и придвинул к себе табуретку. Чай стал пить по-утевски, с блюдца, но делал это с приметной деликат­ ностью, даже с некоторым изяществом, так что совсем не замочил вели­ колепно устроенных усов. — Слыхал я, гостья у вас из самой Москвы.—Дед лукаво стрель­ нул остренькими выцветшими глазками.— Вот и не вытерпел я, полю­ бопытствовал, потому как летом тоже в Москве побывал. И не один, а с внучкой. — Вот и расскажи,— проговорила Пелагея Александровна.— Я-то, положим, слышала, но гостье интересно будет узнать, как ты в Москве- то гулял. Оказалось, что утевский дед погулял на славу. В первый же день пребывания в столице пошли они с внучкой в Кремль, долго бродили по церквам да разным палатам, а как вышли на Красную площадь, то остановились дух перевести. Внучка выпроси­ ла у деда рублевку и пошла прохлаждаться мороженым. Старик, ожи- даючи ее, вдруг услышал французскую речь. Видит: один француз объ­ ясняет другому что-то насчет Кремля. Дед подошел, встал по стойке «смирно», отдал честь: — Бонжур, мосье! — Бонжур, бонжур,— с радостью,—так рассказывал дед,—ответи­ ли французы и, конечно, залопотали по-своему.— Киси, киси... Ву ком- пре франсе? — Уй, мосье! Же ме сольда, комбатан... ан Франс... гош... герр... — Компри, компри,— обрадовались французы, и тот, что был по­ старше, принялся объяснять товарищу, что, дескать, русский старик, на