Сибирские огни, № 04 - 1972

Лодка плыла от рыбацкого стана —трех серых чумов, дымящих на левом берегу. Оправляя гимнастерку, на палубу вышел Березин. Следом Лиза и Горчаков. Лодка подвалила к борту застопорившего «Ястребка». Пепельно-се­ рый, как ягель, старикан в кургузой малице, подняв крючковатые руки, схватился за канат леерного ограждения. — Ого-го, партийный секретарь! —обрадовался. Заговорил, путая ненецкий с русским: —Ань торово, партийный секретарь! — Здравствуй, здравствуй, Тэсэда! —ответил Березин.—Куда путь держишь? — В Большую протоку, к рыбакам... Огого, и ты тут, Гаврюхин? Старый варк (медведь)! Тебе хуны тара (отдыхать надо), а ты... Радушный, как и все коренные северяне, он стал приглашать всех на рыбацкий стан, в свой чум, обещая попотчевать свежей осетриной и ма­ лосольной икрой. — Нельзя,— сказал Мудрый,—дело у нас. Тэсэда, узнав, какое «дело», заговорил на своем языке быстро-быст­ ро, кивая то в сторону залива, то на Большую протоку, забирающую вправо от Яхи. — О чем это он? —поинтересовался Березин. — Говорит, время теряем зря,—перевел Мудрый.— Говорит, воды нынче много в Большой протоке. Он рыбачит там со своей бригадой, по­ тому знает... — А какая же там глубина? — высунулся из рубки Королев. — Тэсэда говорит, пять метров! Лиза, Горчаков и Березин переглянулись. Откуда же там пять мет­ ров, если в самой Яхе нет сейчас и трех? Впрочем, как знать. По весне встречается иногда такое, что река, перегородив где-нибудь в повороте русло свое льдами, пробивает новую дорогу аж до залива. Решено было повернуть в Большую протоку. Лодку Тэсэды взяли на буксир, а сам он забрался на катер. Березин спросил, как жизнь, каковы успехи. Тэсэда начал жаловаться, что рыбаков нынешним летом обижают: заработки малы. И не потому, что нельзя много заработать. Как раз наоборот, можно. Рыба идет густо: щекур, налим, корюшка. Ло­ ви, не ленись! Но вот чья-то сала нгэва (глупая голова) приказала уменьшить выловы наполовину. Этой «сала нгэвой» был он, Березин, и ему, разумеется, было обид­ но слушать сетования старика, да что поделаешь. В окружкоме при­ шлось вытерпеть и не такое, но добывать рыбу для того, чтобы ее гно­ ить,—нет, на это Иван Матвеевич не пойдет. — Не маячит! — послышался крик Горчакова. Стоя на носу катера, Горчаков измерял глубину протоки намет­ кой—длинным полосатым шестом. «Не маячит» означало: «недостает дна». Чудесно! Лиза и Королев радовались в рубке. Повеселели Бере­ зин, Мудрый и Тэсэда. Большая протока забирала влево. Она была, пожалуй, не уже Яхи. За поворотом показались рыбаки. Их было четверо. Как и Тэсэда, все они были в коротких, подобранных малицах, в резиновых сапогах. За ­ махали с берега руками, шапками, показывая на дымящий костер: де­ скать, заезжайте, уха будет. Тэсэду пересадили на его лодку, и «Ястребок» осторожно, чтобы не задеть поплавковой дуги невода, двинулся дальше. Горчаков по-прежне­ му тыкал в протоку наметкой и кричал: «Не маячит». «Маячить» стало, когда вдалеке открылся залив.