Сибирские огни, № 04 - 1972

Сидя за красным столом, он все ниже и ниже опускал голову. Встрепенулся, когда Королев загудел над ухом: — От имени... коллектива...—и протянул стопку книг, связанных бечевкой. Взяв книги, Желудев сунул руку в широкие, как лопаты, ладони Королева. По-видимому, надо было что-то сказать, поблагодарить лю­ дей, но вот напасть: глотку перехватило удушье. В глазах защипало, как от махорочного дыма. Помедлив, именинник приблизился к трибу­ не— съеженный. Глянул в зал. Супруга улыбалась, теребя на коленях его шляпу. Дочери тоже улыбались. Во втором ряду расплывчато белел горчаковский костюм. Пользуясь неожиданной заминкой, из глубины зала вывернулся Креме. Налил из графина воды в стакан ровно столько, чтобы похоже было на «сто пятьдесят». — Махни,—шепнул Желудеву. В углу хохотнули. Это совсем сбило Желудева с панталыку, и он так и не вымолвил ни слова. Лиза постучала ключом о графин. — Кто говорить будет? — Дозвольте мне? —Это Мудрый. Он не пошел к трибуне. Прямо с места, не вставая: —Вот ты чудишь, Венька... Хиханьки, хаханьки! А того в толк не возьмешь: Михаил Макарыч в отцы тебе способен. Креме: — А я чего? Я ничего. — Ни-че-го,— передразнил старик.—Люди тут не глупей тебя, все понимают... Желудев шел на смерть. Он спасал тебя. И меня. И, значи- ца, всех. Он был солдатом. А перед русским солдатом Европа шапки сымала. И не единожды. Вот Толстой-те об этом как рассказывает? Ну, да ладно, чего уж... Земной поклон Желудеву за то, что кровя проливал на войне, а вот, это самое... пагубная страстишка его к винцу —тут разговор поведем особливый... Говорить о Желудеве что-либо еще Мудрый счел ненужным. Лиза озадаченно поглядывала на Королева, Королев на Лизу, и вторая часть вечера, собственно проводы Мудрого на покой, была как-то скомкана. Просто вручили старику подарок —набор чайной посуды в целлофано­ вом пакете —и пожелали долгих, долгих лет жизни. Он в шутку пообе­ щал прожить еще столько же. Заметил, между прочим, чтобы его не забывали. Это ж глазами он стал слабоват, а что касается мускульной силенки —ее покуда хватает. — Ежели будет какая нужда, кликните,—сказал он напоследок.— Я на помочь приду с охотой. 7 Вечер прошел немножко не так, как Лизе хотелось бы, но все же на душе было приятно. Думается, что и старик Гаврюхин остался до­ волен. Еще бы! Не так дорог ему подарок, как дорого внимание люд­ ское. А Желудев-то? Бранили на собраниях за пьянки —не действовало. Шмыгал носом и только. Но вот заговорили о нем как о человеке, и— проняло. Слезу пустил. Может быть, образумится? Может, сердечные слова повлияют на него сильней всяких проработок и грозных горчаков- ских напоминаний о «сорок седьмой»? Так думала Лиза, идя к своему дому.