Сибирские огни, № 04 - 1972

Но вот наконец-то наступил долгожданный час, на скалистых вершинах гор по­ гас отсвет зари. В лесу замерли последние звуки. Сумрак возбуждал у оленей жела­ ние побродить по лесу, полазить по горам, понежиться в прохладе. К тому же они проголодались за долгий летний день. Выйдя из чащи, мать остановилась. Она знала, куда на этот раз повести малы­ шей. Всюду было, хорошо: возле гор больше прохлады, гуще и зеленее трава, в бо­ ру — слаще и разнообразнее корм, к тому же там безопаснее. Ветерок донес шум дремавшего ручейка, который протекал через знакомую по­ ляну в широком логу. К нему и направилось семейство оленей. Пробирались бором. Впереди шла мать, осторожно притаптывая влажную от ро­ сы траву. Следом за нею, словно две тени, торопливо шагали малыши. Густой колючий подлесок переплетал их путь. Невидимая глазу тропа была прикрыта вечнозеленым брусничником, пахучим папоротником да мягким мхом. Холодный свет луны серебри­ стыми нитями пронизывал хвойный свод старого бора. Мать хорошо знала все тропы в лесу, никогда не повторяла путь, и малыши каждый день кормились в новых уголках Бэюн-Куту. За каменистым перевалом пошел спуск в глубокую падь. Тропа, смягчая крутизну, довела оленей по косогору навстречу огромной луне. Передвигались медленно, обходя валежник, рытвины, завалы. Вдруг впереди светлой щелью раскололся лесной сумрак, молчаливо раздвинулись деревья. Еще несколько шагов, и лес оборвался отвесной стеною. Перед ними широко открылась поляна, с густым зеленым ерником по краю. Пахнуло свежестью, сочной травою и запахом цветов. Телята бросились было вперед, но короткий окрик матери остановил их. Нужно хорошо осмотреться, нельзя доверять тишине. Долго стояли олени в тени старой сосны. Телята еще плохо разбирались в запа- ; хах. Они совсем не знали, где и какой запах рождается и что несет он: опасность или покой, ведь все, что есть, все, что живет, растет; даже земля, камень, вода — издает свой запах. Телята путались в звуках. Им казалось, что в этом огромном ночном мире без комаров и зноя все очень просто. Они верили, что и душистая трава, и мелодичная песня варакушки, и тихие сосны, и луна, и прохлада —словом, все-все создано для них, и не понимали — зачем мать ко всему относится с постоянной подозрительностью. Им было слишком хорошо в лесу, среди ночной тишины. Но мать знала, что именно в этой тишине таятся враги, и ни на минуту не забывала об опасности. В глубокий сон погрузилась природа; казалось, жил только один ручеек, да тем­ ная ночная птица, облетая бор, тихо шелестела крыльями. Семейство оленей вышло из ; леса, но на краю ерниковых зарослей снова задержалось. Мать продолжала прислуши­ ваться к тишине, обнюхивать воздух. Малыши во всем подражали ей: так же вытяги­ вали свои крошечные мордочки, глотали воздух и всматривались в ночной сумрак, на­ сторожив непослушные уши. Им не терпелось. Перегоняя друг друга, телята помчались к противоположному краю поляны; они то забегали под тень сосен, перепрыгивали ру­ чей, то вдруг останавливались и начинали бодаться. Сколько беззаботного веселья было в их игре! Они чуть не задавили отдыхающего в траве коростеля, а в дальнем углу поляны наскочили на старую зайчиху. Что с ней было! Бедняжка, она так пере­ пугалась, что, удирая, сбилась с тропы и о сучья вконец изорвала свою шубку. А теля- гам хоть бы что! Они повернули обратно и продолжали резвиться. Мать еще стояла на краю ерника. Осторожность ни на минуту не покидала ее. Она уже в который раз осмотрела толстую колоду, которая лежала у края поляны, кочки близ ручья и поминутно прислушивалась к бору. Кругом было спокойно. В полу­ мраке дремала тайга и, как всегда, играя по камням, шумел ручей. Только теперь олениха вышла на поляну и, срывая верхушки сочного пырья, долго кормилась... А ночь продолжалась теплая, лунная, тихая. Пахло свежестью, черемуховым цве- .том, отсыревшими лишайниками. Уже слышалось осторожное тиканье пеночки, и пред­ рассветный ветерок, шевеля вершины сосен, бежал по обширной стране Бэюн-Куту. Малышам надоело резвиться. Они проголодались и вспомнили про мать. Подойдя