Сибирские огни, № 04 - 1972

ее движением. Пусть посмеет кто-нибудь из щенят не заметить ее молчаливого приказа,, он будет жестоко наказан и надолго запомнит, что нужно быть наблюдательным. Ма­ лыши знали, что мать никому поблажки не дает и ничего не прощает. Но и угодить ей' было почти невозможно, уж слишком строго судила она поступки щенят. Игра продолжалась. Мелькали серые комки на поляне. Кто-то из щенят схватил сухое, старое сохатиное ухо и бросился наутек. Остальные стали догонять его. Добычу с азартом отнимали друг у друга, злились, готовы были подраться. Вот один, самый резвый и ловкий из всех, прорвался с сохатиным ухом вперед. Он сделал хитрую петлю и замер, вытянувшись вдоль колоды. На него налетел сзади другой. Два прыж­ ка, схватка — и всерьез сцепившиеся щенята подкатились к ногам волчицы. Игра вмиг перешла в яростную драку. Первый, подмяв под себя противника, неистовствовал, впившись в него зубами. К дерущимся подбежали остальные щенки. Все смешалось,, зарычало; по-звериному оскалились морды волчат. Но, как ни странно, даже и теперь мать была равнодушна. Щенки дрались злобно, долго. Тут уж было не до сохатиного уха, о нем забыли.. Первый волчонок свирепствовал больше всех. В беспощадности, с какой он набрасы­ вался на противников, уже чувствовалось нечто звериное, появившееся р чем раньше времени. Он разбрасывал всех, не считаясь кто за него, кто против, будто понимал,, что в такой схватке важно, чтобы и свои, и чужие знали силу его клыков. Но и ему крепко досталось; расчесали загривок и прокусили ногу. Молча, тяжело дыша и кор­ чась от боли, он подошел к волчице и сел, точно копируя ее позу. Мать все заметила- и по достоинству оценила щенка, она скупо лизнула его влажным языком — это счи­ талось в волчьей семье высшей наградой. В бору снова стало тихо. Забившись под кусты и валежник, щенки зализывали свои раны. Только один продолжал сидеть рядом с матерью, не выдавая боли. Ростом он был чуточку длиннее и выше своих братьев и сестер. По его спине ремнем сбегала от шеи к хвосту темная полоска. На груди он носил родовую светлую манишку. Пря­ мые и крепкие ноги заканчивались широкими ступнями с пальцами, хорошо вооружен­ ными когтями. Через весь лоб у него лежал широкий, только что заживший шрам. Им-то он и был приметен среди остальных волчат. Еще будучи слепым, он умел быст­ рее своих братьев и сестер находить у матери соски, отнимать их у других, питался лучше. А когда прозрел, стал применять силу при дележке пищи и получал лучшие куски. Все это позволило ему окрепнуть быстрее других и превзойти их ростом. Этот упрямый щенок слишком рано стал вписывать в свою звериную биографию' геройские дела. Не в игре на поляне, не в драке с братьями он рассек себе лоб. Не­ сколько ночей назад, когда мать и отец были на охоте, на спящих у нор волчат камнем- упал филин. Не растерялся щенок с темной спиной. Бросок — и его острые зубы впились в гор­ ло птицы. Завязалась борьба. Филин пытался освободиться от прилипшей к груди тя­ жести, сильные крылья помогли ему оторваться от земли, закачался филин со страш­ ной ношей, брызнула на землю кровь из разорванного горла. Волчонок, не разжав челюсти, так и упал на землю, вместе с мертвой птицей. Филин располосовал волчонку лоб, дав повод для достойного имени героя нашего повествования. Так мы и станем называть его —Меченый. Будущие волки проходили суровую школу под строгим началом матери. Волчица хорошо знала жизнь. Изломанное ребро, шрам на брови, вырванный глаз — все это не позволяло ей преувеличивать волчье счастье. Она была от природы угрюмой, замкну­ той. И с первых дней, как только у волчат прорезались глаза, воспитывала в щенках терпение, необходимое хищнику. Но, прежде всего — дисциплина. Волчица жестко на­ казывала щенят за малейшее непослушание. Она не терпела нарушителей порядка. Больше всего щенкам доставалось за трусость. Не шадила волчица тех, кто в драке взвизгнет, сжалится над врагом или не сумеет отомстить. Она не ласкала щенят и не принимала ласки от них, держала «в черном теле», будто понимала, что только жестокий, хитрый и терпеливый волк способен к борьбе за существование.