Сибирские огни, № 04 - 1972

пил отдающую родником и прелью колодезную воду. При этом придир­ чиво оглядывал двор и прикрытые ставнями окна угрюмого деевского особняка. Ни души, ни шороха. «Где же кровосос-то? — ворохнулась тревожная мысль.—В поле? Иль там, за ставней притаился?» Так или иначе надо было уходить. У него хватило терпения идти неторопко, лениво загребая босыми ногами нагретую за день дорожную пыль. Так миновал он майдан, свер­ нул в узкий, заросший репеем и коноплей переулок, ведущий к реке. На­ встречу трое хмелевцев в исподних рубахах, с новенькими карабинами за плечами, гнали коней с водопоя. Один из них, скуластый и рыжеусый, глянул на Матвея в упор. И когда проехал уже, недоуменно повернул в его сторону сухую кудла­ тую голову. — Хо! —произнес он, придерживая лошадь.—Погоди, да ить это же Храпов. Трое сорвали с плечей карабины. — Стой! Матвей перемахнул через плетень. Сзади торопливо щелкали затворы. — Стой, стерво! Матвей скачками бежал по грядкам. Ударили выстрелы. Будто каленым железом, рвануло плечо, острой косой шваркнуло под коленками. Падал он в ночь, в небытие, и гулкая земля медленно шла ему навстречу... Где-то в соседних дворах брехали растревоженные селянские псы, безутешно плакал ребенок, матерились бандиты; а он полз, зарываясь лидом в рыхлый, пахнущий дождем и солнцем чернозем, полз, судорожно цепляясь за жесткую картофельную ботву. Трое в кованых «англицких» сапожищах били его пинками. Били до тех пор, пока теплая липкая пелена не залила глаза и не унесла со­ знания... Такого они его и бросили на цементный пол винного подвала. Утром казнь. А в это самое время там, в уреме, невозмутимого командира отряда Горяева кидало от бешенства. Матвей Храпов, тот самый Мотька, с которым в мальчишестве гоняли в ночное, ловили на Чаусе раков, играли в лапту и мечтали о счастливой жизни, тот самый Мотька совершил на этот раз поступок, квалифицируемый им, Горяевым, как предательство. Он, Мотька Храпов, надумал, видите ли, «вершить возмездие», мстить есаулу Сапеге!.. Никогда ни перед кем не склонявшая головы Наталья упала к но­ гам командира. Безутешная и неистовая, она ловила его руки, прижи­ малась к ним пересохшим ртом. — Спаси... Спаси его...—шептали горестно дрожащие губы.— Спаси...—молили горячечные глаза. Наконец Горяев поднял ее с земли. Легонько встряхнул за плечи. Она стояла перед ним, покачиваясь, прижав руки к лицу. — Ты можешь. Можешь! —в голосе ее мольба, слезы. — Да бог я, что ли?! —в отчаянии закричал Горяев. — Не бог —друг. Людей дай. Дай только людей... Наконец он сдался, сказал спокойно и сухо; — Хорошо. Двоих. Добровольцев. Ты —останься. — Я-а?! —снова метнулась она к нему, но он остановил ее жестом. — Пойду! — крикнула она, убегая.—Пойду-у... Горяев устало махнул рукой...