Сибирские огни № 02 - 1972

в разных ролях, поднимается по сумрачной, прохладной лестнице на площадку второго этажа. Останавливаемся у железных перил. — Покурим? Давид непонимающе смотрит на меня. — На этом месте, брат... Ты помнишь Тоню из театрального учи­ лища? Немного сонную, пышную, белокурую красавицу Тоню? — Еще бы не помнить! — Здесь она сказала мне, что выходит замуж. И вот у этих пе­ рил,—я пальцами провожу по железным прутьям, они гудят, как тол­ стые струны,—мы и простились с ней навсегда. Смотрю в большое окно, выходящее на крышу пристройки. Начал я разговор в бодрых тонах, но вдруг ярко вспомнил ту горькую минуту на этой площадке и как прижималось к моему плечу заплаканное лицо Тони, и как ненавистен мне был запах прекрасных духов, подаренных ей женихом... Будто мертвящей стужей дохнула налетевшая из прош­ лого тоска. Давно пережитое отчаяние безвозвратности проснулось на . миг и стиснуло горло. Да что же это такое? Подобное я знавал только в юности, когда еще не умел терять. Мне казалось, что я забыл это состояние души. Лишь изредка оно всплывало из душных недр снов, и я просыпался от свинцовой тоски, и торопился вспомнить, и как можно острее пережить эти чувства, мучившие в далекие годы. Многие мои сверстники уже не смогут вновь пережить их. Ничто не дрогнет в их душе не только от сна, но и от встречи с женщиной, которую они в молодости любили исступленно. Трезвая проза буднич­ ного дня прочно завладела их степенными душами. Дескать, голуб­ чик, не смеши людей, делом нужно заниматься, полезным делом, а не разной там лирической чепухой. А я благодарю судьбу за эту чепуху, потому что это одно из сокровищ, полученных мною от жизни... Трудновато живущим в трех измерениях. Они не умеют забывать, для них никто и ничто не умирает. И прошлое также их жжет, как на­ стоящее и будущее... Я боюсь, что солидный, лысеющий Давид не поймет меня. Но быв­ ший второгодник, страстно мечтавший когда-то стать милиционером или пожарником, смотрит на меня просто и серьезно. — Муж ее тогда увез в Ташкент,—рассказывает он.—И что там у нее случилось —неведомо. Но только слышал, что она побывала в доме для умалишенных... Так-то, кум... Что с ней сейчас и где она—один бог знает. Стою растерянный, пришибленный его словами. Чужая беда как бы дохнула в мое лицо. И мне почему-то кажется, что и я в чем-то пови­ нен. Еще тогда, в минуту прощания на этой площадке, мне казалось, что она губит свою жизнь, что ей будет плохо с этим... типом... И мне тогда хотелось защитить ее детскость, ее беззащитность... Да чего это вдруг все во мне заболело? Ведь Тоня такая дав­ ность—пятнадцать лет прошло с тех пор... В память о происшедшем здесь мы со старым разбойником опораж­ ниваем баклажку... Как меня нашли Сегодня ночью вернулись в Читу. Над сопками ее напряженно све­ тилось узкое, острое лезвие месяца... Вдруг пронесся слух, что к нам приезжают из Москвы поэтесса Алн- гер, драматург Арбузов и поэт и прозаик Осин.