Сибирские огни № 02 - 1972

ни и тысячи раз, которые слушали этот хруст и не смогли его запомнить. Как объяснить этот необыкновенный хруст людям, которые имели уши, но ничего не слышали. Глеб много ездил и много видел, но за всю свою жизнь он не помнит, чтобы какой-нибудь другой хруст снега был похож на тот детский снег Карса, как бы выгравированный в его памяти и за­ стрявший в его ушах. Он долго гулял по парку. Солнце уже заходило, золотя верхушки безмятежных сосен. И он как бы проснулся, нет, он не проснулся, а про­ сто вернулся из дальнего путешествия по морям и островам памяти, и подумал: как странно, почему это произошло именно сегодня, почему именно сегодня он вспомнил так ярко и выпукло этот хруст карского снега. Быть может, цифры имеют свои законы, быть может, с момента той прогулки, которая так ему запомнилась, прошло ровно столько дней и часов, сколько необходимо для того, чтобы в памяти воскресло то, что обычно никогда не воскресает. 29.1.68. Москва. Г Л О Б У С Вероятно, таких глобусов было великое множество в городах всего мира в конце девятнадцатого века, но в нашем маленьком Карсе он был единственным. Каким образом его заполучила скромная учительница Конюхова, долгое время обсуждалось на всех благотворительных и се­ мейных вечерах, так как такого глобуса, кажется, не было и в самом Тифлисе. Так по крайней мере уверял карский артист Сергеев, часто ту­ да ездивший. Но вскоре все поняли, где была зарыта собака. Этот гло­ бус оказался для скромной учительницы конем, который вывел ее из пешек в дамки. Конюхова открыла вскоре «пансион для приходящих», в котором начали учиться мальчики и девочки. Злые языки уверяли, что без глобуса она не осмелилась бы открыть пансион. Теперь уже никого не интересовало, каким путем она раздобыла этот «глобус с прицепом», как его назвал Сергеев. Под прицепом он подразумевал металлическую дугу, на которой помещался крошечный подсвечник для елочной свечи, долженствовавший изображать солнце. Теперь всех интересовало другое: как поведет свое дело эта учи­ тельница, ставшая в глазах города теперь уже не скромной, а дерзкой. Все параграфы законов и уставов были соблюдены, утверждены попечителем кавказского учебного округа и никакие палки, бросаемые в колеса, не могли теперь повредить Конюховой. Моя мама, недолюбливавшая почему-то Конюхову и считавшая ее «выскочкой», все же решила, что для меня будет лучшим учиться в этом пансионе, чем тратить время на придумывание все новых и новых ша­ лостей. Сама же она не могла заниматься со мной не только потому, что была загружена уроками, но главным образом потому, что я настолько был уверен, что мамы существуют только для того, чтобы развлекать и баловать своих детей, что, откровенно говоря, не слушался ее. Меня этот пансион никак не устраивал, но любопытство взглянуть на этот таинственный глобус с еще более таинственным прицепом было так велико, что я почти с удовольствием пошел на первый урок, не меш­ кая, а скорее торопясь. И вот этот замечательный глобус, вызвавший та­ кой переполох в Карсе, оказался, если не в моей руке, то, по крайней мере, в поле моего зрения. Я должен сознаться, что и сейчас он стоит перед моими глазами.