Сибирские огни № 01 - 1972

— А зачем вы это спросили или больше уже нечего? —- С вами невозможно разговаривать. Почему вы грубите? — Разве? Тогда извините. — Все-таки что с вами? —■Не знаю. Только чего-то мне стало неинтересно жить. Будто по второму заходу все пошло. Чего-то хочется нового, а нового нет. Поэто­ му Люська. — Но это же не выход. Страдает Анастасия Макаровна, для доче­ ри такие ваши отношения тоже страдание... Послушайте, Игнатьевич,— мне вдруг стало нестерпимо жаль и его, и его семью,—послушайте, не совершайте роковой ошибки. Забудьте о Люсе. Зачем она вам? У вас семья, прекрасные дети. Сын в армии, дочь —выпускница. Зачем вам чужая женщина? Все проходит, и она пройдет. Дорогой мой! —от вы­ питого пива и стопки водки у меня в голове что-то сместилось, и буфет словно бы залило солнцем, а сердце наполнило лаской и добротой. И в ушах раздались мелодичные звоны. Это, конечно, не только от вы­ питого. Это был отзвук военной контузии. Такое состояние бывает у ме­ ня не часто, но когда оно захватывает меня, то я как бы ото всего уединяюсь и вижу тот далекий день, когда я вылезал на бруствер со связкой гранат, чтобы бросить их под фашистский танк. Я, конечно, бросил бы, но неподалеку от меня разорвался снаряд и я упал, а когда очнулся, то в ушах плыл мелодичный звон. Меня куда-то везли, со мной что-то делали, а мелодичный звон все плыл и плыл... — Что с вами? Я открыл глаза и увидал рядом с собой выпуклые глаза и крупную руку, державшую на уровне этих глаз желтую кружку пива. Мелодичный звон тихо уплывал в сторону, солнечный свет уходил из буфета, и в сердце оставалась только слабая щемящая боль. — Так... ничего. Мне надо идти. Извините. На улице было солнечно. Надо сказать, май в этом году шел хоро­ шо. Обычно в это время задувают ветра, но вот уже несколько дней стоит затишье и на деревьях стали раскрываться почки. И на бугре по­ дернулись зеленоватым туманцем две старые березы. Они стоят рядом с буровой вышкой, построенной в виде треугольной трапеции. Это па­ мять о бывшем райцентре. Тогда задумывалось провести в поселок во­ допровод и уже пробурили на полтораста метров, дошли до чистейшей воды, но тут как раз объединили районы —наш ликвидировался, и ра­ боты по водоснабжению замерли. Теперь же трубы забиты камнями. Это ребятишки из любопытства бросали в трубу камень и прислушивались, как долго он падал, гулко стукая о железные стенки трубы. Всякий раз, когда я гляжу на эту вышку, меня посещают одни и те же невеселые мысли. Разве от того, что в нашем поселке ликвидировал­ ся районный центр, люди стали хуже? Неужели все делалось ради рай­ центра, а не ради людей? Как ни странно, но выходит, что так. Кто-то решил —и мы остались без чистой воды. И по-прежнему часть поселко­ вых берет воду из озера —в летнее время она особенно грязна, в ней купаются сотни людей (к нам приезжают дачники); другая часть поль­ зуется колодцами, но колодцы старые, к тому же вода в них жесткая, а тут еще какой-то мерзавец бросил в крайний колодец раздавленную собаку, и люди долгое время брали воду, не зная, что там падаль. Как-то завел я об этом разговор в сельсовете, но ничего утешитель­ ного не услышал от председателя. Больше того, узнал, что наш поселок никак не котируется в глазах области, потому что никакими ни про­ мышленными, ни сельскими производствами не обладает и поэтому де