Сибирские огни, № 011 - 1971

Все обернулись: у дверей, как бы не решаясь, проходить ли, стояла, неслышно войдя, Мария Прокопьевна, директор здешнего ресторана. Постоянные посетители каминной, люди солидные, за ласковую, по­ волжски певучую речь и спокойный нрав звали ее просто Машенькой. Сегодня она была в строгом тонкого сукна английском костюме, с только что, видимо, сделанной в парикмахерской прической, которая своей продуманной чопорностью совсем не шла, как показалось Кусто­ ву, к невысокой по-русски пышной фигуре Машеньки. Но не прическа ослепила Левушку. На обеих сторонах костюма Марии Прокопьевны сверкало, переливалось с десяток фронтовых наград... Машенька —фронтовичка? Это было для Кустова новостью... Он думал всегда, что Машеньке не больше тридцати пяти, его удивляло, что ее так безоговорочно слушаются неприступные крашеные принцессы-официантки. Наивные завитушки на висках, эта привычка смущаться, даже краснеть —во всем ее облике было что-то неуловимо­ деревенское, не стершееся за годы городской жизни и беспокойной ра­ боты. Не будь орденов, Кустов и сейчас не поверил бы, что Машенька — фронтовичка, что они одного поколения. Ордена сияли, переливаясь зо­ лотом, серебром и бронзой, навешанные с чисто женским изяществом. Прежде всего Кустов заметил две «Славы», как и у него. — Милости прошу, Мария Прокопьевна,—Филимонов встал, по­ додвинул ей стул. Все вежливо поднялись. — Мария Прокопьевна — тот фронтовик, которого мы ждали? — спросил Адоньев. — Да, мы с Марией Прокопьевной воевали в одной дивизии,—Фи­ лимонов взял рюмку и, как всегда,— ни одного лишнего жеста, слова: — Я предлагаю выпить за солдат земли русской. За мужчин и женщин. Адоньев первым чокнулся с Машенькой. Все сделали то же самое. Смущаясь, Машенька пригубила и, сев вместе со всеми, взяла с подо­ двинутой Филимоновым тарелки маленький груздочек. — Мне сегодня совестно,— сказал Василий Васильевич.— Я никог­ да не держал в руках оружия опаснее столового ножа, ни с кем не вое­ вал, хотя имею честь быть мужчиной. Роза Алексеевна, супруга моя, гораздо храбрее меня: она стреляла в тире, а я стрельбу, войну боюсь смотреть даже по телевизору. — И все-таки вы тоже принимали участие в войне,— сказал Фили­ монов.—Вы помогали Сергею Александровичу, бывшему артиллеристу- наводчику, и Марии Прокопьевне тоже помогали... косвенно, конечно. — Помогал? Каким образом? Вы преувеличиваете мои возможно­ сти, Иннокентий Иванович. — Мария Прокопьевна — бывший снайпер. Прицельная снайпер­ ская стрельба — вещь сложная. Инструкции, которыми она пользова­ лась, составлялись, возможно, с учетом ваших работ. Снайпер — ведь тоже немного математик. — И эти награды?.. — Большая часть из них заслужена Марией Прокопьевной в боях за Сталинград. Там, в Сталинграде, нам приходилось встречаться... в од­ них траншеях.—Мои .саперы копали для охотников-снайперов ходы и укрытия, делали ячейки. Муляжи готовили. Левушка, всезнающий Левушка, смотрел на Машеньку почти с ис­ пугом, как на человека из другого, неведомого ему мира. Кажется, он чувствовал себя обманутым. Он ли не был ее приятелем, и вдруг узнать, что женщина, которой он бесхитростно покровительствовал, с которой