Сибирские огни, № 011 - 1971

рину вестибюля —в городе любили размах —и местный художник изобразил на нем, как утверждали знатоки, прошлое, настоящее, буду­ щее человечества. Удалось ли художнику решить такую поистине биб­ лейскую задачу, Кустов судить не мог, но как строитель находил, что сам материал панно —многометровая плоскость из мореного бука цвета загорелого человеческого тела — прекрасно вписывался и интерьер холла. Какие-то корни, хаос зигзагов, мамонты и человечки, круги, квадраты, знаки Зодиака на черном фоне, маленькое солнце, люди с весами и ре­ тортами,— вероятно, все это должно было убедить зрителя в нарастании прогресса человечества, вдохновляемого наукой. В центре панно худож­ ник вырезал голову прелестной женщины с чистым и ясным лицом и волосами из сусального золота. Лицо женщины прежде всего и привле­ кало взгляд (оно, должно быть, символизировало добро и разум). Неу­ томимые остряки-«мэнээсы» по-футбольному прозвали ее «золотой богиней». Как бы то ни было, а милая эта женщина стала символом Дома ученых: на фоне панно фотографировались, о нем писали газеты. Кустов никогда не обижался на себя: строитель всегда только воп­ лощает чужие замыслы. От него требуется лишь точность и качество, но спроси у любого жителя городка, кто автор проекта Дома ученых, и можно поручиться, никто не назовет фамилии этого талантливого архи­ тектора. Знали его во всем городке лишь он, Кустов, да Филимонов, они познакомились с пожилым этим ленинградцем, когда тот приезжал «до- утрясать» проект на месте. Кстати, разговор их состоял далеко не из одних комплиментов... Публика неспешно гуляла по холлу, щедро залитому светом закат­ ного солнца. Народу все прибывало. «С праздником! С нашим, солдатским!» —слышалось кругом. Обни­ мались, целовались. Разговоры велись негромко, и, приглядевшись. Ку­ стов понял: сегодня собралась совсем особенная публика, неуловимо однородная. Не слышалось щеголеватых острот, не было кричащих ми­ ни, разрисованных женских лиц. Мужчины пожилые, одетые в дорогие, но немодные пиджаки, женщины с шиньонами, с украшениями, иные в вечерних костюмах. Но столько сияло сегодня на этих костюмах фрон­ товых орденов и медалей, самого трудного «серебра и злата»! И Кустов удивился, как много в их молодом городе фронтовиков. Казалось, в выражении лиц знакомых и незнакомых его сверстников есть что-то общее: несуетность, спокойствие, многознание... Выделялись два человека, оба, видимо, недавние лауреаты, с новень­ кими золотыми медалями. Один — подтянутый, в светлом, спортивного покроя костюме, в пенсне; другой высокий, с длинной мочального цвета неухоженной бородой. Борода его смешно моталась, когда, размахивая руками, хозяин ее что-то азартно начинал говорить. Собеседники рас­ хаживали по середине круга, не замечая улыбок окружающих. Лауреат с неухоженной бородой был типичным ученым, но на левом лацкане его длинного, как сюртук, пиджака, на потертой колодочке, висела старень­ кая медаль «За отвагу». Прославленная фронтовая награда, которая давалась всегда за отчаянно опасную солдатскую работу. Трудно было представить Кустову этого бородатого человека в шинели долбящим киркой землю ради окопа-спасителя, матерящимся от страха и ожесто­ чения, размазывающим по лицу грязным рукавом пот, а ведь было это, наверное... Далеко же, глядя на ученого, думал Кустов, ушли те страш­ ные денечки, когда требовался от человека не столько интеллект, сколь­ ко тягостный солдатский труд!.. Вдруг движение толпы приостановилось: в холл поднималась боль­ шая группа военных. В их движении был порядок: впереди — генера