Сибирские огни, № 011 - 1971

эстетическим требованиям. Но у большин­ ства наших лайнеров не на высоте художе­ ственный облик и качество отделки интерь­ еров. Булатову и его товарищам выпала счастливая возможность сказать здесь свое слово. Над ними не висели ни договорные обя­ зательства, ни техническое задание. Они могли экспериментировать, могли ринуться в это творческое приклю 1 ение во всеору­ жии своей фантазии, знаний и интуиции. Они умышленно отложили разговор с авиаторами на потом, когда родится глав­ ный ход, главная идея. На первом же эта­ пе точное знание предмета могло потянуть на привычные решения. Непредвзятость — вот что было сейчас важно. Идея родйлась из разговора, казалось бы далекого от волнующего группу предме­ та. Говорили о том, что людям поднадоели аскетические прямые линии — вот уже в одежде стало появляться что-то от ба­ рокко. Кто-то из консультантов спросил но­ восибирцев: «А вы об этом применительно к самолету не думали?» Это был первый толчок. Дальше они рассуждали так: конструктор, изображая обязательный разрез самолета, сделал бы точный чертеж. Но ведь у художника дол­ жно быть иначе. Как именно? А что, если «разрушить» самолет? Основной материал, из которого строят машину,— листовой ме­ талл. Если начать его «крутить», не под­ скажут ли что-то естественные линии? Они стали делать эскизы. Каждый в от­ дельности. Потом сопоставляли, сравнива­ ли. Что-то отбросили, что-то взяли за ос­ нову. Перенесли все на общий лист и по­ звали консультанта студии. Гот посмотрел и сказал: «Мне нравится. Надо продол­ жать». Идея состояла в том, что линии интерь­ ера самолета подсказывались внешней фор­ мой (вытянутая сигара или ракета). Округ­ лая пластика определяла и форму кресел, светильников, багажных полок, других де­ талей. Размышляя над расположением сидений, они пришли к выводу, чго надо менять привычные ряды. Булатовская идея общи­ тельности сработала и здесь. Люди долж­ ны видеть друг друга, а не упираться ли­ цом в затылок ближнему. Помимо всего прочего, вариант, который они придумали, увеличивал общее число мест в самолете на четырнадцать и обеспечивал более удач­ ную, чем это было, «центровку» (равнове­ сие). Они знали, что за рубежом в общест­ венных интерьерах не первый год применя­ ется надувная мебель. А что, если?.. Во- первых, надувное кресло может менять свои габариты в соответствии с «габаритами» пассажира: люди-то бывают и худые и пол­ ные. Во-вторых, такому креслу не обяза­ тельно стоять на полу, оно может держать­ ся на консолях, то есть «висеть» в воздухе, как висит сам самолет, опираясь на консо­ ли-крылья, и опять же облегчить людям общение друг с другом. В-третьих, воздух для надувания кресел в самолете — ке про­ блема... Их творческое приключение становилось все увлекательней. Вслед за креслами ро­ дилась идея ленты, транспортирующей сни­ зу, из «погреба», провизию прямо к стюар­ дессам. Затем они придумали цветное осве­ щение — на взлёте включается красный свет, все остальное время — другой, более спокойный. Отсюда, от освещения мысль вела к колористическому решению салонов. Раз цветное освещение — значит цвет стен должен быть белым. Пока группа работала, от посетителей не было отбоя. БулатовЦы жадно выслу­ шивали все мнения. Но настал час, когда советчики с их «не так делаешь» уже ме­ шали. Пришлось воспользоваться ключом. Наконец проект-идея был готов. Оста­ валось зафиксировать его на планшетах и в макетах. Они разделили обязанности. Ер- мишин лепил из пластилина макет кресел. Катаев и Бердников (свердловчанин, при­ соединившийся в Сенеже к группе Булато­ ва) делали в цвете разрезы салонов. Була­ тов на большом планшете изобразил разрез и план всего самолета. Теперь можно было звать туполевцев. С завода прибыли специалисты. Посмот­ рели, удивились, сказали знакомое: «Что же мы вас раньше не догадались позвать?» Дважды проект горячо обсуждался в Сенеже, дважды и не менее горячо — на заводе у Туполева. Идея была принята. В том же 1969 году работа Булатова, Ермишина, Катаева и Бердникова экспони­ ровалась на выставке в Румынии и на зо­ нальной выставке в Красноярске. Это была одна из тех работ, которой по праву могла гордиться новосибирская организация ху­ дожников. * * * Леонид Александрович Кунин, главный инженер Новосибирского завода точного машиностроения, принял меня в своем про­ сторном, строго обставленном кабинете. У него молодое, немного усталое лицо, жи­ вой взгляд, мягкая улыбка. Держится Лео­ нид Александрович просто, и потому гово­ рить с ним тоже просто и легко. На мой вопрос о Булатове он ответил сразу, не за­ думываясь: — Булатов толковый, серьезный и поря­ дочный человек.— Спохватившись, что атте­ стация может показаться не очень по сущест­ ву, Кунин пояснил: — Я говорю «порядоч­ ный» потому, что к технической эстетике примазывается немало всяких халтурщи­ ков. Дело новое, кадров вдоволь еще не наготовили... Леонид Александрович считает, что по­ ка в соревновании конструктора и худож ­ ника побеждает первый. — Красота, как известно, есть высшее эстетическое выражение пользы,— говорит