Сибирские огни, № 010 - 1971

— А вам этого мало? —вдруг срывающимся голосом закричал Ко- вецкий.—Я по вашему лицу вижу, что вы не поверили ни одному моему слову. Вам легко допустить, что два седых человека —лгут! Откуда, от­ куда это недоверие, эта черствость души? ■—Ковецкий встал и, с треском отодвинув стул, пошел к двери. У порога остановился: —Неужели далее и сомнения у вас нет, что вдруг вы оклевещете честного человека? По­ чтенного, тридцать лет прослужившего в театре. У-него дети взрослые. Внуки! — Факты —упрямая вещь,—заметил Юра.. Он с трудом сдержался, чтобы не сказать: «Отлично сыграно. Браво, браво!» —■Разумеется, факты на вашей стороне. Вам лично ничего не угро­ жает,— Ковецкий овладел собой и вдруг прогооврил с сожалением: —Эх, молодой человек, как же вы жизнь-то свою проживете? Плохо начинаете. Плохо. Он вышел, тихо прикрыв дверь. Что-то шевельнулось в душе Юры. А может, и в самом деле было так —приказали бедному директору, нажали, а сами в кусты? Допустим. Но Иван Павлович —не мальчик. Тридцать лет работает в театре. Не­ бось, тертый калач. Знает, чем это пахнет. Сомнительно, чтобы он мог клюнуть на такую дешевку, даже если и боялся ссориться с начальст­ вом. А с другой стороны —неопровержимые данные. Ребята из ОБХСС поработали, как надо. Ничего не скажешь. Так-то оно так... Но вдруг Ковецкий говорил правду? И был прямой приказ. Хотя и незаконный, но все-таки —приказ. А сам директор в ма­ хинации не участвовал? В таком случае, фельетон нужно было снять с но­ мера, отложить, все начинать сначала. В таком случае директор просто слабовольный —приказ-то был не письменный... Но тогда он не «Крёз на Парнасе», а растяпа, не больше. Может быть, снять фельетон? Слишком хлопотно, да и противно. Старик мог и сыграть, ради друга. Играл же он Полония. Вошла Лида, десятиклассница, работавшая летом курьером, и при­ несла свежую, влажную, с мажущейся краской полосу. «Крёз на Парнасе» с подзаголовком —«Фельетон» —был развер­ стан высоким подвалом. Он стоял очень красиво, сразу бросался в глаза крупным заголовком и фамилией автора внизу. Ах, эта фамилия —всего семь букв, как тонов в гамме. А ведь из этих семи тонов создаются сим­ фонии. «Крёз на Парнасе». Сенсация воскресного номера. Разговоров на неделю в целом городе. Звонки знакомых. Поздравления. Снять фельетон просто глупо. А к тому же, для этого потребовалось бы пройти через весьма неприятный разговор с главным. Так, так —ставите непроверен­ ный материал? Ну что ж, снимем. Задержим газету. Но наперед будем знать... Юра взял карандаш. Сейчас он подпишет —и все будет кончено. Ле­ онид Сергеевич Ковецкий стоял у порога вполоборота к нему: плохо начи­ наете, молодой человек. «Сгинь, нечистая сила»,— сказал Юра и подпи­ сал полосу. — А потом? — спросила Майя. — Потом, когда фельетон был напечатан, Иван Павлович слег. Тут- то все и началось. Ко мне пришли его сыновья, один инженер, которого хорошо знали в городе, другой студент. Они требовали опровержения. Дополнительного расследования потребовали почти все актеры театра, и было точно установлено —во всей этой истории (кроме злополучной заявки, конечно) директор не принимал участия, не знал, куда пошли из