Сибирские огни, № 09, 1971

дымешь один конец, и нож воткнется в дерево или пролетит мимо. Надо его так держать, чтоб он был параллелен доске, как и коса земле. Когда я в детдоме в первый раз взял косу, она тут же воткнулась в землю. Я долго ее выковыривал оттуда. У Коли рубанок летал над доской. Нож почти не касался ее и ка­ сался, и доска светлела, выравнивалась, прозрачно-курчавые стружки вылетали из отверстия рубанка и падали на пол. И только когда дощечка становилась гладкой и тонкой, он вспоми­ нал обо мне. И, оборачиваясь, улыбался. — Во! — говорил я и поднимал большой палец. Постепенно и у меня стало получаться. Руки привыкли к рубанку, к его посадке, и нож все реже шершавил доску. Он упруго входил в нее и плавно снимал стружку. Стружки получались длинные, они завива­ лись и кольцами ложились на верстак. Лешка сердился: — Возишься с этим блаженным. Пошли лучше к правлению, там мужики собираются. Он тосковал. Когда мы пригоняли телят в поле, Лешка ложился на землю и смотрел в небо. Целыми часами от него нельзя было добиться ни слова. А если он начинал говорить, то говорил о Москве. Он вспоми­ нал «Шарикоподшипник», свой район, ребят со двора. —- I де они сейчас? Наверное, воюют, а мы тут на солнышке жа­ римся... Витька совсем от нас откололся. У него теперь была другая одежда, вся —хозяйская. Казенные шта­ ны и рубаху он сменил на пиджак старика, на суконную гимнастерку и галифе. На голове у него была офицерская фуражка без звездочки, вы­ менянная, наверное, у какого-нибудь фронтовика. Хозяин у Витьки богатый: он получает за свое пастушество нату­ рой, с каждого двора. Платят ему мукой, яйцами, масЛом, медом. Да к тому же и рыбу он придавливает. Ставит на ночь верши на озере, ут­ ром проверяет. Коров они с Витькой гоняют к этому озеру —оно далеко, за лесом. Колхозное стадо Витька уже не пасет, он пастушит с хозяином. А сегодня он пришел к нам с новым кисетом. Я так и ахнул, когда Витька вытащил его: на пестром, с еще неза- тертыми цветами ситцевом боку кисета —полном от махры —стояло две буквы В и Л: «Виктор Логинов». Нина! Это она сшила ему кисет. Витька извлек его из кармана, медленно развязал съежившуюся ве­ ревку. — Давайте бумагу,— сказал он и, запустив в кисет щепоть, достал самосад. Самосад был отборный, мелко рубленный, корешок к корешку. Мы с Лешкой, если нам удавалось разжиться табачком, таскали его в карманах. Там он мешался с хлебными крошками, со всяким сором. Самокрутки наши постреливали, трещали, как соль на огне. Витькина махра была бело-зеленая, чистая. И сам он весь был чистый, опрятный, все на нем пригнано, прила­ жено. Не то, что мы, шпана и шпана: рубахи навыпуск, штаны мятые, босиком. И волосами заросли, как дикобразы. — Скоро ли свадьба? —спросил, пуская дым, Лешка. Витька не понял: — Какая свадьба? — Твоя, Пригласишь?