Сибирские огни, № 09, 1971

Глава шестая. Наполеон Уже три дня, как мы в приемнике. Милиционер сдал нас в приемник, и мы сидим здесь и ждем своей участи. Если откликнутся из Москвы родные —нас отправят к родным. Если нет —обратно в детдом или в ремесленное. Приемник —это неволя. Ты все время взаперти, тебя никуда не пускают. Только столовая, спальня, клозет. Да еще комната, где ты про­ водишь день. Улица —закрыта. С тебя снимают все и дают штаны и куртку. Штаны и куртка из тонкой фланели, ношеные, потертые. Часто без пуговиц. Просто запа­ хиваешься и ходишь, зажав ладони под мышкой. Если захочешь убежать, то куда в такой одежде побежишь? Тем более сейчас, когда на дворе снег. На дворе снег, а в душе тоска. Такая тоска, какой и в детдоме не было. Не вовремя попались. И глупо. Ехать бы нам сейчас и ехать, а тут... Нас в первый же вечер окружили: — За что схапали? Что мы могли им ответить? Что домой едем, к маме? Они бы рас­ смеялись. Лешка сказал: — Залепили скачок на хавиру. — Много кусков взяли? — Три куска. — А где деньги? — Отобрали. Нам поверили. Даже выделили место у печки: раз свои, грейтесь. Греются только «избранные», остальные —как повезет. Шкеты и дохо­ дяги не допускаются. Если «избранному» в клозет захочется, тогда стой, грейся. А вернулся он — вышвыривайся! Но меня и печка не греет. Я подхожу к окну, смотрю во двор. Окно зарешечено, как в тюрьме. Двор глубокий, узкий. Еще выше нас стены, до самого неба. А на дне двора что-то белеет. Снег. — Что делать? Что делать? — говорю я себе и хожу вдоль окна. Куртка и штаны мне велики, я как арестант. Ничего не остается делать. Только ждать. & * * После обеда прибыл новенький. Когда мы вошли в комнату и по привычке направились на свое место, оно уже было занято. Привалившись спиной к голландке, стоял невысокий белобрысый парень с крутым лбом, челочкой коротко остри­ женных волос и маленькими, красиво изогнутыми губами. Мне показа­ лось, что я его где-то видел. Полная приземистая фигура новенького занимала весь наш квадрат. Встать нам было некуда. Я хотел было подойти и дернуть его, но тут же заметил деревянную колодку под коленкой его правой ноги. Ноги дальше не было, была эта колодка. «Инвалид»,—подумал я и остановился. Витька сказал: — Это наше место. Светлые глаза новенького смотрели спокойно: