Сибирские огни, № 09, 1971

Из нее пекли лепешки. От этого «хлеба» полдетдома потом бо­ лело. Самым большим лакомством считался подсолнечный жмых. Но где его достанешь? От кусочка такого жмыха весь день во рту чувствовал­ ся вкус масла. — Витьк, расскажи про Японца,—сказал Лешка. — А кто такой Японец? —спросила Тося. — Был у нас один такой жмот. — Ну и что? — Он белены объелся. Витька эту историю помнит лучше меня: если б не он, отдал бы кон­ цы Японец. Было это весной. Верной пацан особенно голоден. Подвалы очище­ ны, на огородах еще кое-где снег, в поле тоже. И как только обнажится земля, пацан выбирается на завалинку, а с нее на огород, где, может, запрятался какой-нибудь корешок, застряла какая-нибудь картошка. Весной все идет в рот, все съедобно. Япошка, как и все, копался в огороде и откопал корень. Корень ока­ зался длинным, он едва вытянул его, отполз за уборную и там разломил корешок. Тот оказался сахаристо-белым. Япошка попробовал: сладко. Корень так и таял во рту. Недолго думая, Япошка затолкал его весь в рот. В тот день он нашел три корня. И на третьем его пацаны уловили. Пришлось этот корень делрть. Тогда и мне достался хвостик. Витьки с нами не было, если бы он был, он бы сказал, что это белена. А мы-то откуда знали? У меня очень скоро стало жечь во рту. Стало сухо-сухо и зажгло, как будто я обжегся кипятком. А Япошка «тронулся». Он сидел в палате и ел... буквы. Перед ним лежала раскрытая книга, а он выщипывал из нее буквы и ел. Он клал их аккуратно в рот, улыбался и пережевывал. Сначала все думали, что он шутит. Но Япошка не шутил. Он сидел и жевал, бидел и жевал. Тогда сбегали за директоршей. Она прибежала испуганная, стала тормошить Японца: — Яковлев, что с тобой? Но Япошка даже не обратил на нее внимания. Ему надоело есть буквы, он встал и подошел к стене. На стене была отбита штукатурка, и Япошка стал ковырять эту штукатурку. Он все так же улыбался. По­ том перестал улыбаться и положил кусок штукатурки в рот. Раздался хруст: Япошка ел глину. Его положили в изолятор. Директорша, как сумасшедшая, носилась по детдому и не знала, что делать. И тут выручил Витька. Он сразу сказал, что Япошка объелся белены. Когда ему объяснили про корень, про то, как он выглядит и какой вкус, Витька сказал: — Белена. — А со мной ничего не будет, Витьк? —спрашивал я его.—Я тоже съел кусочек. — Выживешь,—успокоил он. Его тут же потащили к директорше. Витька сказал, что вылечить Японца можно только парным молоком. У них в деревне один объелся, только молоком спасли. Директорша запрягла Серого и поскакала в совхоз. Через час она вернулась с бидоном парного молока. Витька находился у изголовья Япошки, как консультант. Япошку подняли, открыли ему рот и начали лить туда молоко. Он мычал, мотал головой, лил молоко на грудь, но