Сибирские огни, № 09, 1971

шательства рецензентов и редакторов в художественную ткань произведения! Вмеша­ тельства, основанного на навязывании автору своих представлений о том, какой должна быть книга. А. Макаров был рецензентом совершенно особого склада. Недаром к его мнению так прислушивались самые разные писатели. Он тоже имел, разумеется свои пристрастия, свои симпатии и антипатии. Но в то же время умел быть объективным, ибо отлично понимал неповторимость всякого подлинно писательского замысла, ранимость души, воплощенной в слове, понимал, что и «малый» писатель —это целый художест­ венный мир. Отсюда — бережность к таланту, умение высказать свои замечания и предложения ненавязчиво, необидно, как бы даже мимоходом, ни в коем случае не «диктуя» писателю, но побуждая его думать над вопросами, поставленными критиком. Эта черта Александра Николаевича видна в подборках его внутренних рецензий, опубликованных в журналах «Вопросы литературы» (1968), «Октябрь» (1969) и в сборнике «День поэзии» (1968). Ниже публикуется подборка его отзывов описате- лях-сибириках. А. КОГАН I Всеволод ИВАНОВ. «Мы идем в Индию». Роман. Роман Вс. Иванова «Мы идем в Индию» отмечен печатью оригинального творческо­ го таланта. Манера художника резко отлич­ на от той унифицированно-реалистической манеры, в которой создается большинство литературных произведений последних лет. Краткий пересказ таких произведений не со­ ставляет никакой трудности и обычно бы­ вает достаточен, чтобы да 1 ь полное пред­ ставление о содержании, настолько полное, что читатель может потом и не читать са­ мое произведение. И, откровенно говоря, я, как критик, привыкший иметь дело именно с такими произведениями, испытываю на этот раз какое-то бессилие и смущение пе­ ред обязательной для рецензента задачей — пересказа содержания. Нет ничего легче, как дать содержание картины «Возвраще­ ние в семью» (или как там она называется), но попробуй перескажи пейзаж Сарьяна. (Я вовсе не хочу сравнивать Иванова с Сарьяном, беру последнего лишь как при­ мер художнического своеобразия). Конечно, можно пролепетать что-то вро­ де того, что в романе Вс. Иванова описы­ вается история молодого интеллигента — недоучки и мечтателя, ищущего места в жизни, переменившего иелый ряд профес­ сий (бывшего даже цирковым факиром), одержимого мечтой посетить Индию и на этом несбыточном пути захлестнутого, за­ верченного, как щепка, водоворотом самых неожиданных встреч и событий, что дейст­ вие романа происходит на территории совре­ менного Казахстана —в Семипалатинске, Верном и в Семиречье и относится к 1913 году, и роман воссоздает атмосферу тех лет и человеческие типы различных слоев об­ щества. Но как воссоздает? Через призму твор­ ческого воображения, взыгравшей фанта­ зии художника. Мы так привыкли считать достоинством то, что в основу данного (на­ звание) произведения положены подлинные факты и события и писатель до конца ве­ рен в изображении своих героев их прото­ типам в действительности, что замечание о взыгравшей фантазии можно принять как осудительное. Отнюдь! Достоинствами ро­ мана «Мы идем в Индию» как раз явля­ ется буйство красок, необычность характе­ ров — вполне допустимая в искусстве игра воображения, то особенное, что выделяет Вс. Иванова, как художника, в среде его писателей-современников. Я нисколько не буду удивлен тому, что добрая половина событий в книге выдумана, что «домысли­ вание» в изображении отдельных характе­ ров имело значительный перевес над реаль- не-существовавшими прототипами. В праю тике нашей литературы «домысливание» не­ редко осуществляется в виде нахождения, так сказать, «средне-арифметического» представителя той или иной социальной группировки. Методу Вс. Иванова совер­ шенно не свойственно это осмотрительное устремление к средне-арифметическому напротив, большинство и ычавные ге­ рои —люди с необычными характерами, с чертами даже своеобразной чудаковатости (из них всяк по-своему с ума сходит). Та­ ковы и сам герой-рассказчик юноша Сиво- лот и его отец —учитель Иванов, промыш­ ленник Глеб Калмыков, его дочь Василиса Глебовна, адвокат Мейстер, крестьянин Ще- петников. Необычности лишен в романе, пожалуй, только рабочий-большевик Скур- латов. И это не случайно. Реалистичный и трезвый Скурлатов —представитель тех» кто с ясным сознанием цели идет на смену «ге­ роям» старой России, сознание которых смятено предчувствием неумолимо-надви- гающегося «повертона». На первый взгляд может показаться, что новый роман Вс. Иванова является своего рода продолжением его «Похождений факи­ ра». Тот же герой — бывший факир-самоуч­ ка —Бен-Али-Бей, юноша Иванов, иногда пытающийся возвратиться к своему ремес­ лу, та же лошадь Нубия, шагающая рядом с героем по страницам романа, тот же отец —учитель Иванов; встречаются на пу­ ти героя и старая знакомая Антуанетта Сарбо и цирк Синициной. В новом романе даже рассказывается и занимает немалое место история треножника Пифии, обещан­ ная когда-то в подзаголовке «Похождений факира», но так и не рассказанная тогда, поскольку сам роман, подвергнутый в свое