Сибирские огни № 08 - 1971

Березы в околке стояли зеленые и веселые, все в солнечных ярких пятнах. Березы шуршали и цеплялись верхушками за облака, белые, по-летнему кудрявые. Зрители сидели на траве, и, вообще, кто где при­ мостился. Лелька разглядела знакомых девчат со свинофермы и жен­ щин, с которыми вместе мазали хаты. Женина свекровка тоже прибе­ жала на концерт с накрашенными малиновыми губами, и женщины по­ глядывали на нее осуждающе. Концерт не особенно сильный — так, частушки про целину и танцы в сарафанах, но Лельке понравился — вернее, не сам концерт, а вся атмосфера его — солнце на березах и пестрые платочки зрителей, как цветы в траве, и сцена из пьесы Островского «Лес», где вместо клееных декораций — настоящий живой лес с облаками и галками. Лелька сиде­ ла и думала, что недалеко где-то — «в области», как здесь говорят,— есть настоящий театр, где занавес поднимается с легким вздохом и так чудесно пробежать по паркету на тонких каблучках. А ей уже начина­ ло казаться, что ничего этого просто нет больше на свете. А когда она попадет теперь в театр, если им положено жить на целине постоянно? Дома были гости — приехал из Палецкой староста вагона Андрей Сошников. Его направили в Новосибирск на курсы повышения квали­ фикации, и он заехал по пути — поговорить и попрощаться. После кур­ сов он будет работать главным бухгалтером в совхозе. И по этому случаю — его приезда и проводов — земляки собрались в большой Жениной комнате, занавеску отогнули и стол поставили на середину. Свекровка проявила талант гостеприимства — по всем прави­ лам разделала селедку и наварила картошки. Анкина мать притащила сала из своих хозяйственных запасов, а Ника сбегал в ларек и купил бу­ тылку портвейна. Они сидели и говорили, конечно, о своем житье-бытье, и получалось, что все у них хорошо — Ника работает фельдшером, Ж е ­ н я— учеником токаря, а Лелька с Анкой на днях выезжают с комбай­ нами на уборку! Только свекровка стонала, что все здесь не так и что эта за жизнь, и она бы знала — никогда бы не приехала! И заспорила с Анкиной матерью, потому что та утверждала, что, наоборот, здесь все нормально — вот только бы купить корову! Директор обещал к осе­ ни квартиру в сборном доме, Айка к зиме заработает на штурвале — ну что еще надо?! Конечно, Анкина мать вечно жила на периферии — в Мяньдухе и Мудадьзяне. Были свои коровы, и, конечно, теперь ее это сельское хозяйство не пугает! Старшие спорили, и слушать их на­ доело. — Ребята, пошли гулять! — сказала Женя. И они отправились по деревне, совсем как некогда, под руки, в одну шеренгу по харбинским улицам. Около клуба, длинного и глинобитного, тарахтела кинопередвижка. У клуба не было крыши— одни стропила стояли как ребра на сирене­ вом небе, и тоненький литой месяц сквозь них проглядывал. На конце деревни играла гармошка, и девчата танцевали друг с дружкой прямо посреди улицы — белели в потемках ситцевые платья. — Споем? — сказала Анка. — Споем! — Что споем? — «Перелетные птицы»,— сказала Лелька. Знаменитая песня последних харбинских лет: «...Не нужно мне солнце чужое, чужая земля не нужна!» Но странно обыденно звучала она сейчас на казанской улице. Слов­ но отошло все, что они вкладывали в нее, когда пели в Харбине. Родина достигнута. И песня эта — вчерашний их день, и он кончился беспово