Сибирские огни № 08 - 1971

шотолком, и Нинка смотрела на весь этот деревенский колорит с отчая­ нием, потому что не могла навести здесь своей традиционной чистоты. А вообще Нинке Нравилось такое ее походное состояние — начальник санотряда, и чтобы ее жалели и сочувствовали, и чтобы Гоша носил для нее воду из колодца под вязами! К вечеру они пошли на сопку, что стояла за деревней, хотя сопкам не положено быть здесь, на Маньчжурской равнине — словно она заблу­ дилась или отстала от своих собратьев, синеющих по горизонту. Сопка полосатая, как тигровая спина,— в рыжих грядках посевов; Гоша сказал, с нее хорошо виден разлив — вот куда- добралась Сунгари в этот год — до Санкешу! Нинка командировала Гошу за ромашками, а сами они уселись на склоне, лицом к разливу — синему, словно разводы акварели на карте — «последняя их сопка, потому что больше им не придется и некогда будет сидеть так рядом — подружкам со второго класса. # Нужно, наконец, сказать Нинке то, что беспокоит ее все эти дни после дамбы и что из догадки переходит в уверенность, потому что не может она ошибиться сердцем! — Нинка, ты знаешь, Юрка... Нинка выслушала ее молча и сосредоточенно, только травинку при­ кусила своими ровными, как бусинки, зубками. — Может быть, тебе это показалось? Она ведь замужем была — Ирина, и ты говорила, она любит этого командированного? Все это так, и все же... Вчера он неожиданно оказался прямо у про­ бодной калитки станции, когда они выходили после работы — Лелька и Ирина. Правда, здесь же рядом — китайские лотки с осенними «кунька- ми» и семечками, но все равно нечего тут было Юрке делать. — Девчата, привет! — заулыбался Юрка непринужденно, но Лелька же разбиралась во всех категориях его интонаций! Лелька шла после работы в Комитет, а Ирина домой в Модягоу — -в этот день не было никаких мероприятий в райкоме ХЖ Д , а Юрка, конеч­ но, увязался за ними по дороге. Ирина сказала, что у нее сломалась электроплитка, и Юрка пришел в восторг — он сейчас все мигом испра­ вит. Лелька свернула от Чурина к Мукденской, а Юрка и Ирина — вниз по Новоторговой к Модягоувскому мосту. У ж что-что, а за исправность своих утюгов и электроплиток Ирина может быть спокойна! Нинка выслушала все факты, как прокурор. Все-таки она грустная «стала — Нинка. Лельке показалось — вот-вот сейчас Нинка скажет ей: ты знаешь, а ведь я тоже любила Юрку, только тебе этого не говорила. И тогда все встанет на место. Но Нинка промолчала. Бросила вниз в карьер перекусанную травин­ ку и огляделась: «А где Гоша?» А Гоша уже вылезал сбоку по склону с огромным букетом ромашек. Гоша разделил эти ромашки на две абсолютно равные части и положил каждой из них на колени — сиреневые маньчжурские осенние ромашки — сердцевина оранжевая, как огонек. — Ну, пошли, девочки,— сказал Гоша,— пора ужинать. У входа в деревню их встречал Чжао и издали бурно жестикулиро­ вал: он сварил кукурузу, и теперь нужно есть, а то она будет остывать! И снова они сидели на кане, грызли в том самом котле сваренные, но потрясающе вкусные початки: мягкие с блестящими, как жемчужины, зернами, они грызли их с маслом, которое привезла голодающей Нинке .Лелька, и с солью — черной и непромытой из деревенского кооператива. Потом Гоша с Нинкой пошли провожать Лельку на станцию, по дороге