Сибирские огни № 08 - 1971

протянул руку и перевел по нему Нинку и Лельку по очереди. И они про- шли через выметенный, словно утрамбованный, двор в фанзу, через гли­ няный порог, в сумрачную темноту. В фанзе пахло дымом, чесноком и прогорклым бобовым маслом,- Запах нищеты, равной которой никогда потом не доведется встречать Лельке. Черный кан вдоль дальней стены фанзы, котел, вмазанный в кан. Китаянка в бумажной курмушке — по косому вороту петли и пуговички из шнурка, волосы на затылке стянуты сеткой в плотный узелок и проко­ лоты шпильками, сидит на полу перед каном и подбрасывает в топку ло­ маные кукурузные стебли. А в котле что-то пыхтит и варится под деревян-' ной крышкой... Все у них в этом котле: и каша из чумизы, и лепешки ку­ курузные пекутся по краям, как на сковородке. Нинка не может есть этих лепешек, Гоша и Чжао едят вовсю, я Нинка не может, с непривычки. Хлеб у них давно заплесневел, и Нинка ходит голодная, хотя Гоша и внушает ей, что надо питаться, иначе она не сможет ехать завтра за пять километров на прививку. Сам Гоша поступает так: тушит свечку, воткнутую в банку из-под ихтиола, и съедает свою порцию хлеба в темноте. Нинке он советует то же, но Нинка не может. И еще в фанзе — ребятишки — все черно-коричневые, и на Нинкин взгляд — неразличимые. Лелька пыталась сосчитать их и сбилась — так- много их совсем голых,— или в одних курточках, или в одних штанах с разрезом. А мужчин в фанзе не видно. Они все сейчас на постройке дам­ бы со своими арбами и лошаденками. Гоша говорит — это сильно тор­ мозит план прививок. Только к вёчеру они соберутся — бумажные курт­ ки когда-то белого цвета и шляпы островерхие — в ту часть фанзы, где живет санотряд, которым командует Нинка, рассядутся на полу на кор­ точках, и Чжао будет проводить с ними разьяснительную санитарную работу. Чжао — совсем молоденький, черный ежик волос, шея длинная, как у цыпленка-— из аккуратного белого воротничка. Повязка с красным крестом на рукаве. Чжао говорит по-русски старательно, и вообще он прилежный студент, проникнутый гордостью за свою медицину! Чжао соскочил с кана, где он сидел и читал пухлую китайскую книжку, поздо­ ровался с Лелькой вежливо ц начал хлопотать гостеприимно. Они по­ ставили перед каном хозяйский, лакированный некогда столик на'корот­ ких ножках, уселись все в ряд на кан, на циновки, потому что ничего дру­ гого в комнате не было. Гоша резал хлеб очень точно и аккуратно, словно делал хирургическую операцию, Гоша говорил, что, конечно, Нине тяже­ ло в таких условиях. «Тут ужасные блохи,— страдала Нинка,— ты по-' смотри, они прыгают всю ночь по полу — пол земляной — крупные и злые, как собаки, ты посмотри, что они со мной сделали, они бы съели меня окончательно, если бы не Гоша!» Гоша съездил в город, привез то, что еще со времен японцев называ­ ется «фумакирой», и обрызгал циновки там, где спит Нинка, она совсем пропала бы здесь, если бы не Гоша! Каждый день они ходят пешком по деревням — ну, попробуйте делать прививки, когда даже шприцы не про­ кипятишь толком! Гоша специально для Нинки сложил печку из камеш­ ков во дворе — Лелька уже поняла, насколько он положительный това­ рищ— этот Гоша. Они сидели за столом, покрытым салфеткой из Нинки­ ного перевязочного материала. Брезентовые сумки с красными крестами были сложены у стены на кане. Еще на кане стоял китайский шкафчик — самая роскошная вещь — из красного дерева с железными ручками на яшичках — хозяйское имущество. Паутина свисала тенетом с балок под.