Сибирские огни № 07 - 1971

А когда после полудня пятнадцатого прогрохотала по лестнице,, сбегая из своей комендантской, внутренняя русская охрана —из слу­ жащих Военной Миссии и испарилась внезапно вся внешняя охрана—- из японских солдат, они все еще не знали, что происходит, только виде­ ли ■—выход свободен. Но это опять могла быть хитрая японская про­ вокация, чтобы расстрелять их. И только когда они выбрались в город, осторожно, по одному — Гена Медведев и другие —и увидели город, ка­ ким стал он, оказалось, это —победа! А дома, на улице Железнодорожной, уже горели брошенные япон­ ские грузовики, и кто-то сбивал замки со станционных пакгаузов. Сахар сыпался в жирную дорожную грязь, а японцев это просто не касалось уже —они капитулировали! Только что вернулся в город состав консульства СССР, тоже ин­ тернированный, вывезенный японцами в Чаньчун. И пока это —первая ячейка идущей Советской власти, и хозяйский глаз ее —сохранить го­ род! Потом будет написано в отчетах: «по инициативе Отдела молодежи при Обществе советских граждан в Харбине, под руководством генкон­ сульства»... Мотаются по городу трофейные грузовички, алый флаг бьется над крышей кабины, как отблеск романтики революции, и Гена Медведез с красной повязкой на рукаве, мандатом и маузером летит занимать объект. Гена Медведев и Нинкин брат Анатолий, и корнет Гордиенко — личности в Лелькином понимании несовместимые,—все-таки это так! Только Юрке не достанется стрелять и охранять в ту героическую эпо­ ху—школьников не берут в охранный отряд, к сожалению! Штаб охраны. Розовая школа на Казачьей. И первый пойманный японский смертник, сидящий в комендантской на полу на коленках и упорно не желающий вставать, хотя его и поднимают под руки ребя­ та из штаба. Смертник пригибает голову, возможно, предполагая, что ее отру­ бят ему сейчас его самурайским мечом! Кстати, меч этот, окровавлен­ ный, лежит на столе как вещественное доказательство. Патруль схва­ тил смертника в Модягоу, когда тот бежал по улице и рубил направо и налево, одержимо, кто ни попадет. Допросить его оказалось невозмож­ ным, он считал себя уже умершим и ни на что не реагировал. Ребята заперли его в пустом классе до прихода Армии. Оружие, сваленное в классах, первое добытое с бою оружие, когда разоружали полицейские участки, и сидящая там по долгу службы на­ пуганная маньчжуговская полиция рада-радешенька была, что есть кому сдать, наконец, опереточного вида сабли и маузеры и ринуться по домам к своим женам и детям! Винтовки, набранные по школам, учебные «мексиканки», Лелькина винтовка, нашедшая, наконец, достойное применение... Вот здесь-то и пригодились эмигранты-студенты в своих черных, российского образца, тужурках и голубых фуражках и асановцы со Второй Сунгари, те, что добрались в Харбин из расформированного отряда. Правда, на вокзале их разоружила жандармерия, но все-таки — это боевая сила, обученная, когда так мало охраны в большом городе! Вот куда пошли в результате труды полковника Косова! Вечером пятнадцатого к Гордиенко забежал приятель, Севка Гро­ хотов, тоже из военных инструкторов. — Надо! —сказал Севка.—У нас каждый человек с винтовкой на счету! Утром шестнадцатого Гордиенко пошел пешком на Пристань искать штаб охраны.