Сибирские огни № 07 - 1971

На круглой клумбе буйно цветут астры. Клубок шерсти, убе­ жавший в траву, похож на заблудившегося котенка. Нинка вяжет —на­ до срочно закончить кофту к зиме, неизвестно, какой она будет,—и рас­ суждает. С ее слов получается: вообще ничего страшного не происходит и напрасно Лелька так нервничает. И что такого особенного, если сюда идут советские? Она лично, Нинка, и мама, и отчим —Федор Андреич — давно знали, что так будет, и ожидали этого. И Нинкин брат Анатолий то­ ж е—потому что они там на Второй Сунгари слушали советское радио свободнее, чем в Харбине. И это закономерно после победы над нем­ цами, и очень хорошо, что японцам достанется наконец-то —так они, японцы, издевались здесь над русскими, что давно пора! Нинкин брат Анатолий тоже сидит в садике на дощатом насти­ ле около помпы и запаивает на зиму железные банки с огурцами. Вид у него не такой уверенный, как у Нинки, но без паники. На плечах ки­ тель асановский нараспашку. Он занят своим делом и на девчонок не реагирует: все-таки—взрослый парень. А к Нининой маме пришла золовка Ольга Федосьевна, они пьют чай в столовой и говорят о событиях. Можно подумать, что всё Модягоу бегает сейчас друг к дружке по соседству и разговаривает! И получает­ ся, что все давным-давно ждали этих советских и всегда были за них. Что-то не укладывается это в голове у Лельки! И напрасно Лелька беспокоится, что с ними будет,—рассуждает Нинка. Почему они должны беспокоиться? Ее родители ни от каких боль­ шевиков не убегали и в гражданской войне не участвовали (как Лель- кины —она не знает, конечно), и отчим ее —обычный служащий у Чу­ рина. И советские ничего не должны сделать им плохого. Даже брат Анатолий, хотя он и служил в Асано,—только рядовой, и все знают, что его забрали насильно! Вот Ира из их класса —та действительно мо­ жет бояться, потому что родители ее убежали из Советской России в двадцать четвертом. Это все знают. Ира сама рассказывала —пом­ нишь!— как они переходили замерзший Амур между Сахалином и Бла­ говещенском? Самой Иры тогда еще не было, а сестрица ее Ритка уже существовала в возрасте одного года. Ирина мама несла ее замотан­ ную в платок и все боялась, что ребенок закричит и выдаст всю груп­ пу. А проводник-китаец содрал тогда с них за переход такую сумму, что пришлось доставать, зашитые в подкладку, «романовки». Вообразить только положение —убежать от большевиков на край света, чтобы те сами пришли сюда! Нинкина мама провожает до ворот Ольгу Федосьевну, глаза у той заплаканные (муж у Ольги Федосьевны служит в полиции, и у нее есть основания беспокоиться!). Нинкина мама утешает ее. — Девочки, хотите чаю? — спрашивает Нинкина мама.—У нас пирожки из тяньбинов...—Лелька голодная, конечно, потому что дома у них все кувырком и время уже вечернее, но что-то не до чаю ей в этом самоуспокоенном Нинкином доме, и собственная тревога ее не уходит от этого спокойствия. — Я пошла,— говорит Лелька. Ей просто необходимо сейчас быть дома и самой во всем разоб­ раться. И, может быть, наконец приехал папа? . Папа приехал только утром пятнадцатого числа. К этому моменту события на улице Железнодорожной накалились. Мама с бабушкой вол­ новались, дедушка тоже волновался, но молчал.