Сибирские огни № 06 - 1971

Белогрудой красоте платье синее идет... И смеясь исчезает за калиткой. Мы идем дальше. Ника молчит. И это молчание —тяжеловесно. И я молчу, как школьник, захваченный во время какой-то проделки. — Что это за стихи она прочитала? —с наигранным, накален­ ным изнутри спокойствием спрашивает Ника. — Не знаю... мало ли чего ей взбредет в голову,—небрежно отве­ чаю я.—А вообще-то она добрая, хорошая, хоть и чертовка. — «Хорошая»,—до того ядовито цедит сквозь зубы Ника, что ме­ ня разбирает смех. И я смеюсь неудержимо, прямо трясусь от смеха и пытаюсь обнять ее, приговаривая: — Дуреха ты моя, дуреха! Да не думай ты ничего... Мы с тобой вместе, а остальное все чепуха! Вспыхивает минутная сценка со всякими разоблачениями, с обе­ щаниями убить меня, которая заканчивается слезами. — Конечно, я верю тебе и верю Ирине и, конечно, ничего плохого нет,— говорит она, всхлипывая,—но уж такие мы дуры. Все что-то ме­ рещится... И не смей больше смотреть на нее, и писать ей стихи, и шеп­ таться на спектаклях в темных уголках не смей! —требует она, сжимая кулаки... Я ухожу, не унося в душе ничего гнетущего. Уж слишком все это по- молодому прозвучало... Иду домой, тихонько насвистывая, и мне хорошо в ветре, пахну­ щем весной. Вспоминаю полный зал и как с удовольствием выходил на сцену, и как нам всем аплодировали. И в мире дела совсем хороши. Подумать только, до Берлина оста­ лось всего лишь четыреста километров. С Красной площади на всю страну гремят салюты. Да еще ко всему я, наконец, смог спокойно прочитать рецензии, и они вдруг стали не тормозом, а новым толчком в работе. Вчитываясь в замечания на полях рукописей, я согласился —да, чрезмерностей у меня много. Там, где герою впору погрустить, он у меня рыдает, где ему бы просто сказать, он у меня кричит; вместо одной фразы —про­ износит монолог. Голубое у меня становится синим, розовое —красным. Я, как говорят в театрах, грызу кулисы, рву зубами гвозди. И как только я это понял, так почувствовал, что поднимаюсь на ступеньку выше. И уже не с отчаянием, а с радостью и с новой силой ринулся в работу. Чувство меры, вкус —это не сразу дается. Неужели Кавказ принесет мне удачу? Осторожно открываю хитрую задвижку, не зажигая спичку, кра­ дусь через кухню в свою каморку. Она за печкой, как я и мечтал. Это Ника отыскала мне ее. Кровать, столик, стул. К сожалению, в этот район свет еще не дали, и поэтому на моем столе пузырек с кисточкой огонька. В лужице све­ та вполне умещается моя рукопись. Низкий потолок, окошко, за которым шумит в камнях ледяная бешеная речка, стена и дверь из беленых досок, за которыми большая комната. В ней сейчас спят старая хозяйка и ее пожилая дочь... Тихо. Еще, наверное, только полночь. Можно два-три часа порабо­ тать. Устал? Ну, ничего. Как только сяду за рукопись, так сразу же и уйдет эта усталость. Нужно скорее прямо лопатой выгрести из рас­ сказов все эти красивости, излишества, нажимы, наигрыши. 6 Сибирские огни № 6 81