Сибирские огни № 06 - 1971

Сегодня у нас генеральная репетиция «Домика на окраине». Этот спектакль рассказывает о битве под Москвой. Наконец-то театр готов. Загримировавшись, мы с Никой и другие актеры, бродим ошалевшие, возбужденные. В театре пахнет свежей краской, натертым паркетом, зал, верхнее и нижнее фойе, балкон, ло­ жи —все сверкает, новенькое и нарядное, белое, голубое, салатного цве­ та. На стенках фойе портреты актеров, афиши. Шефы —московские театры —прислали нам синие бархатные што­ ры, гардины, несколько трюмо. — Живем, братцы, живем! — говорит измотанный вконец, но сча­ стливый Ансаров и поднимает с блестящего паркета какую-то едва ви­ димую соринку и бросает в урну.—Помучились —хватит! Теперь играть будем. Может быть, когда-нибудь и вспомнят нас добрым словом... Да нет, собаки, забудут. Приди эдак лет через десять — тебе и контра­ марки не дадут. Покосятся: кто, мол, такой да откуда взялся, да что-,, мол, это за штука такая — восстановление? Группками ходят по фойе и актеры Кабардинского театра. Он» тоже переезжают сюда. Будем играть по очереди. Мы уже отвыкли от такого помещения: нам и хорошо и непри­ вычно... Я играю в «Домике на окраине» забавного, неуклюжего Данилу. В спектакле есть сцена, в которой молодежь, работающая на тан­ ковом заводе, накануне войны собралась отметить день рождения од­ ного из товарищей. В этой сцене мы много танцуем, любим и печалим­ ся. Я танцую с Никой. Завкостюмерной, жена Бородкина, приодела нас на славу. Нам уже и не верится, что когда-то были красивые платья, танцы, музыка. И мы наслаждаемся этим, почувствовав себя так, как чувствовали прежде, в восхитительные дни мира. Руке моей, положен­ ной на талию Ники, так приятно ощущать нежнейший крепдешин цве­ тастого платья, так удивительно видеть ее лицо, похорошевшее от грима, ее прическу, вдыхать легкий запах духов. ■—• Я уж и забыла, что могу быть хорошенькой, что умею танце­ вать,—шепчет она.—Я тебе нравлюсь? — Ты —красавица! Глаза ее радостно зажмуриваются. — Ты не представляешь, как приятно в этом воздушном платьице, как радуются ноги легоньким «лодочкам» после сапог. Покружившись на сцене, мы скрываемся за кулисами и продолжаем танцевать там, в полутьме, между сукон и нагромождений декораций. Раскачиваясь в ритме танго, мы прижимаемся друг к другу и целуем­ ся, незаметно для актеров и рабочих, и чувствуем себя дьявольски красивыми. I—' Неужели когда-нибудь кончится эта война? —шепчет Ника, поднимая ко мне лицо. На него падает свет со сцены. Глаза ее наполня­ ются слезами.—Неужели когда-нибудь не будет выстрелов, танков, ду­ шегубок, лагерей, рвов? Неужели возможно такое, что мы не будем ду­ мать о хлебе, о дровах, об одежде, а будем лишь только любить да» работать? Мы слышим свою реплику и, танцуя, снова появляемся на сцене;, все глядя друг другу в лицо. И слышим крик Ипатова из глубины зала., уже наполненного новенькими креслами: — Хорошо! Есть состояние. Закрепите его! Кончилась репетиция. Переодевшись —Ника в гимнастерку, в сапожки, а я во что попа­ ло, что называется моим костюмом —выбегаем из театра прямо в парк*. : . ( СГ ЕЬ